Печать

Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.
1 час 1 день 1 неделя 1 месяц Навсегда

[Норзе]

Все таки, у Хемингуэя получился именно РАССКАЗ, а не афоризм, как у его "последователей".

[Марина]

Продаю парашют: никогда не открывался, слегка запятнан.

Путешественник еще подавал сигналы. Земля – нет.

Моя мама научила меня бриться.

Мое отражение только что мне подмигнуло.

Воображал себя взрослым. Стал взрослым. Потерял воображение.

 

[Olika]

Сумасшедший.

- Здравствуй, Лёша.
Доктор вошел в палату и приветливо улыбнулся пациенту.
- Здравствуйте, - обрадовался молодой человек, сидящий на краешке койки, - а как вас зовут? А где дядя Коля?
- У Николая Ивановича сегодня выходной. А меня зовут Григорий Павлович. Он попросил меня сегодня подменить его и поговорить с тобой.
- А мы с дядей Колей тоже разговариваем.
Доктор кивнул и улыбнулся.
- Как себя чувствуешь? Можно я присяду?
- Конечно, конечно, - засуетился парень и, зачем-то вскочив с кровати, снова сел обратно, - чувствую себя хорошо, спасибо. А когда меня отпустят домой?
- Лёша, - вкрадчивым голосом произнес врач, - тебя никто не держит, просто у тебя очень необычное... эм... мышление. Нам оно очень нравится, поэтому мы и разговариваем с тобой. Нам бы хотелось узнать побольше твоих мыслей.
- А, ну тогда хорошо, - закивал пациент, - о чем сегодня будем разговаривать?
Доктор достал из папки чистый лист бумаги и написал вверху страницы сегодняшнюю дату. Затем внимательно посмотрел на Алексея.
- Николай Ива... Дядя Коля мне говорил, что ты очень интересный парень и совсем по-другому видишь этот мир, это правда?
- Не знаю, - пожал тот плечами, - как вижу, так и вижу.
- Хорошо. Скажи мне, Лёша, как ты думаешь, для чего нужен этот предмет?
Доктор достал из кармана смартфон и протянул ее парню. Тот аккуратно взял телефон в руки и внимательно осмотрел его со всех сторон.
- Это прямоугольник из пластмассы, а с этой стороны стекло. Через него можно говорить с теми, кого не видно.
- Молодец. Как ты думаешь, сколько он стоит?
Парень занервничал. Взгляд забегал по стене, а кончики пальцев стали подрагивать.
- Ты не понимаешь, что я тебе говорю, да? - сделав пометку на листе, произнес врач.
- Да, не понимаю.
- Ты знаешь, что такое деньги?
- Да, это прямоугольная разрисованная бумага.

Доктор кивнул и сделал заметку на листе: "Не осознаёт ценности денег."
- Ты знаешь, что эту бумагу можно менять на разные вещи? К примеру, вот на этот прямоугольник из пластмассы.
- Да, знаю.
- Сколько бы ты отдал бумаги, чтобы купить его?
- Мне он не нужен. У меня нет друзей.
- Ну, а если бы были?
- Было бы хорошо. Я бы тоже мог с ними разговаривать.
- Да, а чтобы говорить с ними, нужно купить телефон.
- А если у меня нет бумаги, чтобы его купить, то получается, что мне нельзя с ними говорить?
- Ну... Можно... - осекся врач, - но только тогда, когда они рядом.
- Получается, что если у меня нет бумаги, чтобы купить пластмассу, то когда друзья куда-нибудь уедут, то они перестанут быть моими друзьями?

Григорий Павлович задумался и чтобы скрыть свое замешательство принялся что-то записывать на листе.
- Ну почему же? - после недолгого молчания продолжил он, - вот у тебя нет бумаги, а я же с тобой разговариваю! И мне очень интересно.
- Вы получаете за это бумагу. Это ваша работа. А если бы вы не получали бумагу, то вы бы со мной не разговаривали. Теперь я знаю, почему никто не хочет со мной дружить - потому что у меня нет разрисованной бумаги.

Врач снова замолчал и записал на листе еще одну заметку: "Имеет ложные представления о моральных принципах, в частности, о понятии дружбы."

- Хорошо. Скажи мне, Лёша, а тебе нравятся животные?
- Да, очень, - разулыбался парень, - они умнее людей и добрее. Я когда на них смотрю, то очень радуюсь. Люди злые и глупые, а животные умные и добрые. Они даже обманывать не умеют.
- Лёш, они же даже считать не умеют. Ты действительно думаешь, что они умнее людей?
- Да, они очень умные, в сто раз умнее всех людей.
- А ты можешь привести пример, когда ты сам видел, что какое-нибудь животное оказывалось умнее человека?
- Да. Когда идет дождь, то птицы не летают, а люди ходят по улице и мокнут.
- По-нят-но, - по слогам проговорил Григорий Павлович и на листе появилась еще одна запись: "Неадекватно оценивает умственные способности людей и животных в пользу последних."

- Ну и последний вопрос на сегодня, - произнес доктор, - когда мы с тобой наговоримся и ты пойдешь домой, чем ты будешь заниматься? Есть у тебя какие-нибудь планы, цели?
- Да, - снова расплылся в улыбке Лёша, - я сахарную вату хочу попробовать и зимой с горки покататься.
- И всё? - спросил врач, записывая на листе новую строчку: "Не имеет выраженных жизненных целей."
- Да, наверное.

***
Доктор вышел из палаты и сразу же позвонил своему коллеге Николаю Ивановичу, которого сегодня подменял.
- Коль, ну я обход сделал. Алексей без изменений - всё то же самое, что ты мне и говорил. По остальным, в принципе, тоже стабильно. Да, улучшений нет. Ага. Да не за что. Всё, пока.

***
Григорий Павлович сидел на кухне своей квартиры и ужинал, одновременно просматривая папку с документами.
- Ты теперь еще и дома будешь работать? - покосилась на него супруга, - и так копейки платят, так ты еще и бумажки свои домой носишь.
- Да на работе завал, Люд, - не отрываясь от бумаг, ответил он, - сегодня Кольку подменял, накопилось тут...
- Ты, вообще, собираешься другую работу искать?
- Зачем?
- А затем, что надоело мне в одном и том же ходить. Затем, что отпуск я не хочу опять на даче провести. Затем, что машине нашей уже шесть лет. Вот зачем!
- Люд, ну ты как скажешь... Кто же вместо меня там работать будет? У меня там пациенты, они же как дети. Да и вообще - деньги не главное в этой жизни.
- Ну да, конечно... не главное, - хмыкнула жена, - Юрке позвони, вы же с ним такими друзьями были - не разлей вода. Может он тебя к себе возьмет.
- Да я звонил, - махнул рукой Григорий, - он не особо рад был меня слышать. Его как повысили, совсем другим человеком стал. Ну, сама понимаешь... Другой статус, другие друзья. Всё, прошла дружба. Сейчас такое время - просто так никто тебе не поможет.
- Ну, а сам? Сам никак не можешь что-то придумать? Дело открой своё, устройся куда-нибудь в другое место... Такое ощущение, что тебе вообще ничего не нужно!
- Да сколько можно уже! - не выдержал Григорий, - медведя можно научить на велосипеде ездить, а тебе, взрослому человеку, невозможно объяснить, что мне нравится моя работа, что я мечтал всегда о ней, что не представляю себя в другом месте. Понимаешь? Это моё! Мое призвание! Кто-то же должен людей лечить!
- Ты вообще о будущем задумываешься? Надо же к чему-то стремиться, цели какие-то ставить!
- А чего о нем задумываться? Живем и живем. Когда-нибудь помрем.
- Ой, да ну тебя... - махнула рукой женщина и быстрым шагом направилась к выходу из кухни.

Григорий Павлович проводил ее взглядом, вытащил из папки еще один лист и быстро пробежался по нему глазами:

"Не осознаёт ценности денег.
Имеет ложные представления о моральных принципах, в частности, о понятии дружбы.
Неадекватно оценивает умственные способности людей и животных в пользу последних.
Не имеет выраженных жизненных целей."

- Лёша, Лёша... - горько усмехнулся он, - и кто из нас действительно сумасшедший?

©ЧеширКо

[Ириша]

мда....не люблю я читать такие рассказы...наверное потому, что такой вот Леша - мой сын. Это как гвоздем в ране поковыряться.


И как таким людям жить в нашем мире? страшно смотреть в будущее.

Благодарю, Оля, за рассказ. Только в рассказе больше о глухих людях рассказано. Врач слушал пациента и не слышал, жена слушала мужа и тоже не слушала. Только ее желания были у нее в мыслях и на языке.

 

[Olika]

Всё идёт по плану.

Каждый год Кот готовился к этому дню заранее. Долгими зимними вечерами, развалившись на подоконнике, он прокручивал в голове свой хитрый план, иногда прикрывая рот мохнатой лапой, чтобы никто не заметил как он посмеивается, в красках представляя картинку будущих событий. Часто он замирал на месте и, уставившись в одну точку, вновь и вновь мысленно возвращался к своей идее, пошагово обдумывая каждую деталь, каждый даже незначительный момент, каждый элемент своего замысла. Сценарий был отточен до остроты бритвы, были продуманы все варианты его развития, все ошибки прошлых лет были осмыслены и исправлены. И наконец этот день настал.

Приоткрыв один глаз, Кот тут же зажмурил его от яркого света солнца, чьи лучи проникали на чердак через небольшое окошко.
- Готовность номер один, - шепнул он сам себе и вскочил на лапы, - приступаю к операции.

Одним из самых опасных этапов непосредственного выполнения плана почему-то всегда становился подход к цели, а именно - к локации, обозначенной на его мысленной карте как "Клодовко". Он специально переиначил название комнаты, в которой обитал Домовой, для конспирации, которая в таком деле никогда не бывала лишней. По странному стечению обстоятельств, именно в этот день с Котом приключались разные неприятности, которые он списывал на происки темных сил и элемент случайности. Тем не менее, он был убежден в том, что незначительные потери не могут служить поводом для отказа от осуществления своего гениального плана.

- Итак, время пришло, - облизнувшись и пригладив усы лапой, произнес Кот и, соблюдая все правила маскировки, направился к двери, за которой находилась лестница, ведущая с чердака в прихожую.

Аккуратно подцепив дверь когтями, он медленно потянул ее на себя, но дверь поддалась с трудом. Приложив усилие, он резко дернул лапой и тут же произошло первое несчастье - откуда-то сверху на него обрушился поток воды, заставив его от неожиданности подпрыгнуть на месте и даже немного взвизгнуть, нарушив режим тишины. Немного придя в себя, Кот осмотрел классическую ловушку - на верхнем срезе чуть приоткрытой двери, противником было установлено ведерко, наполненное водой, которое опрокидывалось при попытке открыть дверь.

- Думали, что меня это остановит? - хмыкнул мокрый Кот, - нет, это даже не преграда, это песчинка на моем пути.

Он тряхнул головой, чтобы смахнуть с шерсти капельки воды, и тигриной походкой подкрался к порогу. Выглянув из комнаты, он, после короткой зигзагообразной перебежки, замер у лестницы, ведущей вниз. Оценив обстановку, Кот продолжил наступление. Медленно опустив лапу на первую ступень, он уже перенес на нее вес своего тела, но вдруг лапа сама поехала вперед, потянув за собой и ее обладателя. Кот, конечно же, успел сгруппироваться, ведь он был опытным бойцом, но, тем не менее, его бока и спина сосчитали количество всех ступеней лестницы.

- Двенадцать, - поднявшись на лапы, как ни в чем не бывало произнес он, - столько и должно быть, а значит все идет по плану.

Откинув лапой детскую игрушку на колесиках, подложенную неприятелем на первую ступень, которая и стала причиной его падения, Кот, хромая, направился к кладовке, стараясь держаться у стены, в точности соблюдая правила скрытного передвижения в условиях боевых действий. До цели оставалось всего ничего - нужно было пересечь открытое пространство прихожей, свернуть в узкий коридор и открыть первую дверь по правую лапу от него. Выбрав удобный момент, Кот выдохнул и, сорвавшись с места, помчался через комнату. Немного забуксовав на повороте, он ворвался в коридор, но тут же был опрокинут на спину неведомой силой, ударившей ему прямо в грудь. По инерции перекувыркнувшись через себя, он распластался на спине прямо у двери в кладовку. Собравшись с силами, он поднялся на лапы и произвел рекогносцировку местности. По ее итогам оказалось, что причиной падения послужила прозрачная полоска скотча, натянутая в самом узком месте коридора.

- Скотч? - ухмыльнулся Кот, - это смешно. Неужели противник думал, что остановит меня этой ловушкой для мух? Льва можно только разозлить, но никогда не удержать.

Окинув взглядом последнее препятствие в виде двери в кладовку, он толкнул ее лапой и тут же отступил на шаг назад. Ничего не произошло. Убедившись в безопасности прохода, он шмыгнул в проем и, остановился в центре комнаты.

Домовой сидел на одной из полок и, еле сдерживая смех, смотрел на мокрого хромающего Кота, за которым по полу тянулась полоска скотча, прилипшая к его хвосту. Кот же взирал на неприятеля с видом победителя - гордо задрав голову и распушив шерсть, он медленно провел лапой по своим усам, всем своим демонстрируя пренебрежение ко всем лишениям, сопровождавших его на пути к своей главной цели. Взмахнув хвостом, он приступил к финальной части своего, безусловно, гениального плана.

- У тебя это... Спина белая, - торжественно произнес Кот и, с чувством выполненного долга и приятного удовлетворения от успешного проведения операции, направился на кухню, гордо подняв голову и вдыхая пьянящий аромат победы.

***
- Ты бы видел его лицо, - развалившись на подоконнике, и подложив лапу под голову, рассказывал Кот знакомому голубю, сидящему на отливе, - да он даже дар речи потерял от моей шутки. Ну и кто я после этого, если не Король Юмора, да?
Голубь прошелся по отливу, кивая на каждом шагу и, взмахнув крыльями, улетел по своим делам. Кот бросил взгляд на бельевые веревки, натянутые за окном, и, прикрыв лапой рот, тихо засмеялся.
- На следующее первое апреля скажу Домовому, что у него шнурки на лаптях развязались. Это будет бомба...

©ЧеширКо
cheshirrrko.livejournal.com

[Olika]

Благодаря Лене и Ане(Анабель) размышляю о том, что любое дело(хоть садоводство, хоть кулинария, хоть самопознание) требует погружения вглубь и изучения сути многих вещей, а "прибамбасики", это лишь вспомогательный, не всегда необходимый элемент.
Размышляю и натыкаюсь в ленте на рассказ:

ЛЕШИЙ



Ехали мы как-то осенью, на машине, из одного города в другой и проезжая по лесной дороге решили пособирать грибы. Остановились на обочине, вышли, взяли сумки, пакеты и как всегда спокойно вошли в лес. Грибов было мало, в основном сыроежки, немного подберёзовиков и волнушек. Сам лес уже успел украситься всеми цветами осени, и наполовину сбросить листву. Трава почти увяла и лишь кое-где торчала пучками полу-зелёных султанов. Лес готовился к зимнему сну. Чувствовалась его усталость, вялость, спокойствие.

Я остановился, прислушался, и попытался слиться с ним, чтобы почувствовать это его дремотное состояние. Когда прислушиваешься, лес всегда кажется огромным, величественным, живым существом у которого своя таинственная, иногда лёгкая, иногда весёлая, иногда мрачная жизнь. Довольно быстро почувствовав лес,вдруг ощутил чей-то взгляд. Огляделся по сторонам – друзья далеко и смотрят совсем не на меня. Больше же никого нет! Опять сосредотачиваюсь…. Ну, точно!
Смотрит кто-то…! А вокруг опять никого нет. Что за чертовщина….

Иду спокойно вперёд, оглядываюсь, под ноги не забываю поглядывать, а сам думаю: «Лес какой-то ненормальный, и грибов нету…, ну точно - дурной!» На сем слове переступаю корягу, и она лежащая гнутой рогулькой присыпанной опавшей листвой, от моего шага поворачивается, и выскочив из листьев, в змеином прыжке бьёт другой стороной мне по колену!

- Уй-й-й - потираю ушибленное место – вот же леший!
- Ка-ар! - чуть не в ухо отвечает ворона, хотя сама сидит на верхушке соседней берёзы.
- Тебя не спросил! - Огрызаюсь, садясь на поваленное бревно, чтобы боль
немного унялась. Но бревном оно было года три назад, а сейчас оставшись снаружи светлым, внутри давно стало трухой, на которую я с размаху и уселся….
К боли в коленке, добавилась обида обманутого ожидания, измазанная одежда,
и рассыпанные измятые грибы….
Зато смотревший на меня невидимка явно веселился. В его взгляде так и сквозило что-то озорное: «Эх! Давно я такой потехи не видел! А ты мой лес не хай!»
Я представил свои злоключения со стороны, и тоже рассмеялся:
- Ладно, не буду. У тебя хороший лес, красивый и чистый.
- То-то же! – Покровительственно.
- А можно я его пофотографирую?
- Енто зачем? – Настороженно.
- Понимаешь, я дизайнером работаю. Делаю разные красивые вещи и картинки, чтобы люди о красоте не забывали. Вот и хочу твой лес красивым снять, чтобы они, прежде чем топор достать подумали, и вспомнили, что не одни они в этом Мире живые. И что настоящей красоты в нём осталось не так уж много, и она хрупкая и ранимая.
- Енто точно, сломать ума не надо, а вот создать и вырастить, енто настоящее искусство, и дело достойное! Что ж, пожалуй, фотофируй. Только скажи, как это делается? Вреда не будет?
- Да нет – достаю свою «мыльницу», которую постоянно с собой таскаю – вот,
смотри… Щёлк, и всё.
Показываю на ЖК панельке изображение кому-то шебуршащемуся за правым плечом.
- Ух, ты! Здорово! Только красоту ты не поймал.
- Как это? Смотри, какая ветка красивая – поворачиваюсь назад вправо, но
никого не вижу, только присутствие и ощущается – каждый листочек виден!
- В том-то и дело, что только виден. А запах? А шелест? А жизнь, которой он
весь напитан? А свет, который от него идёт? А судьба его…? Нет, не умеешь ты
фотофировать.
- Так, не я не умею, а техника ещё не дошла до того, чтобы запах и жизнь
передавать.
- Да причём тут ваша примитивная тефника? Нужно, чтобы красота в сердце твоём жила! Тогда и в коробке этой она отразится.
- Вот и научил бы – усмехаюсь.
- А вот и научу…! Вон смотри справа почти под ногой мухомор стоит.
Смотрю. Буквально у самой ноги действительно стоит мухомор. Молодой такой
блестящий. Клянусь, минуту назад его не было!
- Ты не на шляпку его пялься, а в душу его грибную загляни.
- Какая душа у мухомора? – удивляюсь.
- Живая! Дурья башка! Нет её только в умершем, потому и разлагается оно,
распадается как трухляшка, на которую ты уселся. Ты не вякай супротив, а делай
что говорю!
Попытался я глянуть внутрь мухомора, и ничего не получилось.
- Не, не вижу ничего.
- Экие вы люди бестолковые. Не глазами смотри – сердцем! Живое в нём почуй, да с этим живым и общайся!
Смотрю ещё раз…. Ага, правда…. Не просто гриб, а живой…. Вон даже думает о
чём-то…. Только не понятно ничего.
- А и не поймёшь. Потому как он по-своему думает, и жисть у него своя, а к тебе только на внимание твоё откликается, и тоже по-своему. А ты его вот таким
откликающимся и лови в свою коробку!
Навёл я фотоаппарат, и стал с Мухомором мысленно
разговаривать, сердцем к нему приникать, и как только он откликнулся, нажал кнопку
затвора….
Даже на маленьком дисплее было видно, что он живой, и выглядывает из травы и листьев!
- О! Другое дело! А ты, тефника, тефника! Не мо-ожет! – Донёсся голос - В тебе главная тефника.
- Слушай, правда! У меня так ещё ни разу не получалось! Это же шедевр!
- Ты тут словами-то мудрёными не кидайся! Лучше потренируйся пока.
- Конечно, потренируюсь. А ты мне ещё грибов покажешь?
- Да покажу. Чего ж не показать–то? Вон у той берёзы стоит.
Встаю, подхожу к ближайшей берёзе, точно, подберёзовик. Молоденький, крепенький, по-осеннему тёмно-коричневый.
- Ух, ты какой красавец! Опускаюсь на корточки, чувствую его отклик. Он даже приосанился как-то. Позирует! Снимаю. Достаю нож, чтобы срезать… и не могу…. Ну вот как хотите, не могу и всё. Он мне открылся, доверился, а я его резать…? Не могу. И чувство такое, будто не его, а палец себе резать собираюсь.
- Вот ить как - раздаётся знакомый голос за спиной – стоит только душой коснуться, и уже чуть не самого себя резать приходится….
- Ну, да. – Погрустнел я.
- Ладно, не печалься. Пойдём я тебе ещё Масляток покажу. И там, рядом ещё Ёлочка есть – крас-сивая-а!
- Пойдём – соглашаюсь. - А ты сам-то кто будешь?
- Как кто? Хозяин местный.
- Леший что ли?
- Ну да.
Вот и с нечистью познакомился.
- Сам ты, нечисть! Понаслушаются сами не знают чего и повторяют как вороны.
- Ты что мысли читаешь? – удивился я.
- А чего их там у тебя читать-то? И так всё видно.
Я остановился:
- Извини.
- Да ладно, чего там. Вон она, Ёлочка.
Ещё долго он водил меня, то к грибу, то к дереву, папоротник показал, корягу «дракона», красную ягодку ландыша. Друзья мои уже в машине сидели, да сигналить начали. Подошли мы с Лешим к дороге, остановились, а тропинка почти в рост кверху идёт.
- Иди уж, а то вон, друзья твои расшумелись.
Поворачиваюсь на голос:
- Чем отблагодарить тебя, Хозяин?
- А хлебца принеси.
- Это я щас, быстро! Мы бутерброды с собой брали. Щас! – Говорю уже на бегу к машине.
Подбежав, хватаю последний бутерброд с маслом, что мне друзья оставили, и кидаюсь обратно в лес.
- Ты куда? – раздаётся вслед.
- Щас я! Быстро!
Сбегаю по тропинке вниз.
- Леший! Вот…!
Тишина вокруг. Зову ещё, но никто не откликается. Видно ушёл уже. Эх, жалко. Так и не отблагодарил. Но не назад же, гостинец нести. Подхожу к дереву,
накалываю хлеб на сучок:
- Прими хозяин местный благодарность мою! За ласку, да за науку. За подарки твои, да разговор душевный. Прости, коли, что сделал не так. Может, ещё
свидимся?
Повернулся, и к машине пошёл, да на середине подъёма как вкопанный
остановился…. Прямо на тропинке, по которой я перед этим спускался, лежал
огромный, крепкий, сорванный подосиновик!

[Tanya]

МАМА, Я БУДУ ЛЕТАТЬ?
 
- Мама! Мама! Смотри! Что это такое у меня за спиной шуршит? – прибежала малышка. Глаза ее были огромными, полные удивления и восхищения одновременно.
- А, это крылья, - устало отозвалась мама.
- Правда? – Обрадовалась девочка. - Я смогу летать?
- Может быть. Надо сначала вырасти.
 
***
- Мама! Я хочу учиться в художественной школе! – малышка порхала и кружилась возле матери.
 
- Хорошо, – ответила мама, доставая две небольших цепи, - давай сначала ты закончишь начальную школу, а там посмотрим. Дай мне сюда свои ножки, – и она пристегнула по одной толстой цепи на каждую лодыжку.
 
- Ой, но с ними так тяжело летать, - немного огорчилась девочка.
 
- Ничего. Иди, погуляй на улице.
 
- Мама! А можно я пойду на кружок танцев? У нас в школе сегодня повесили объявление.
 
- Хорошо, - мама достала две небольшие гири, - только давай я сначала на новую работу устроюсь, чтобы тебе оплачивать все твои «хотелки». Ты пока учи то, что пригодится в жизни. Математику, например. А по поводу твоих танцев и рисования можно и потом подумать. Давай сюда ножки, - и она пристегнула к каждой цепи по гире.
 
- Мама, но я же так вообще не взлечу! И математика мне не нравится, – расстроилась девочка.
 
- Ничего страшного. У вас разве много кто в школе летает?
 
- Нет, - тихо ответила малышка, - я видела только двух мальчиков и три девочки. У них нет ни цепей, ни гирь, как у всех. Только у одной девочки веревочки на ногах.
 
- Наверное, родители их неправильно воспитывают, - заявила мама. - Так и будут всю жизнь летать.
 
- Мам, но я тоже хочу летать, - робко сказала девочка.
 
- Иди сюда, - мама достала еще два грузика, - давай сюда ноги.
 
- Что это?
 
- Это - «Груз ответственности», который ты должна на себя брать, - объяснила мама, пристегивая утяжелитель к одной ноге, - а это, - она начала возиться с другой ногой дочери, – «Груз общественного мнения». Очень нужная вещь. Без него ты будешь слишком выделяться.
 
- Мам, - тихо спросила девочка, опустив голову, - а если я не хочу?
 
- Что не хочешь?
 
- Не хочу это носить, Это мешает мне. Очень мешает.
 
- Нельзя. Так надо. Так все делают.
 
- А если не делать как все?
 
- А если не делать как все, то так и будешь летать всю жизнь, все будут на тебя смотреть и пальцем показывать.
 
- Почему?
 
- Потому что есть вот это, - и мама тыкнула пальцем в два тяжелых груза, закрепленных на лодыжках у девочки. – Я же свои не снимаю, - она слегка топнула ногой, и цепи на ее ногах глухо звякнули. - И ты будешь носить. Разговор окончен.
 
***
- Мама! Мама! Смотри, что у меня там на спине? - малышка радостно припорхала к маме.
 
- О! Это твои крылья, дорогая, – улыбнулась мама.
 
- Здорово! Это значит - я буду летать?
 
Мама не ответила.
 
- А где же тогда твои? – спросила дочка, заглядывая за спину матери. Крыльев там не было. Только из-под домашней футболки виднелись два небольших бугорка. Девочка неосознанно хотела дотронуться рукой, проверить, действительно ли там нет крыльев, но мама мягко одернула ее.
 
Женщина пристально посмотрела на свою дочь. Как же похоже эта история. Она грустно опустила глаза.
 
- Ой, мам, а что за тяжелые штуки у тебя на ногах? – малышка, тоже посмотрела низ, проследив за взглядом матери. – У меня тоже такие будут? – Немного испуганно спросила она, и посмотрела на маму своими большими карими глазами, такого мягкого чайного оттенка, по-детски чистыми, яркими и еще полными надежд.
 
У мамы что-то кольнуло в груди. Когда-то и у нее были такие же.
 
Женщина молча встала и подошла к большому старинному комоду, открыла верхний ящик и достала оттуда две увесистых цепи. В ящике еще лежали гири и два самых важных груза – все, что осталось от ее матери. Теперь это должно перейти к ее малышке.
 
- Мама, это мне? – догадалась девочка, и в ее глазах промелькнул ужас.
 
Женщина крепко сжала цепи в руках. Она должна передать их дочери, как это сделала для нее ее мать, а для ее матери ее бабушка. Это передавалось из поколения в поколение. Обязанность - неизвестно откуда появившаяся, и непонятно почему так крепко закрепившаяся. Цепи реальности. Так их называли у них в семье, как она узнала позже. И сейчас на ней лежит ответственность. Она должна продолжить это дело. Она протянула руку к девочке.
 
- Давай ты сначала… - Мама запнулась, в горле застрял ком. Это не ее слова. Она не хочет их произносить. Ей это говорила ее мать. Говорила просто потому, что так надо. Но кому надо? И сейчас она должна сказать это своей дочери. Зачем?
 
- Что сначала? – нетерпеливо спросила малышка.
 
- Давай ты сначала просто полетаешь.
 
- Правда? – Обрадовалась девочка.
 
- Да, - улыбнулась мама, - а когда захочешь рисовать или танцевать, я тебе обязательно помогу.
 
- Спасибо, мамочка! – Бросилась девочка на шею матери. – Ты самая лучшая! – И улетела играть на улицу.
 
Женщина посмотрела вслед малышке. На душе почему-то стало так светло, а по телу растеклась невероятная легкость. Странно. Она, наверное, уже и не вспомнит, когда испытывала что-то подобное. Спина резко и сильно зачесалась, а потом послышался такой знакомый шорох. Женщина посмотрела на свои ноги. Она парила в воздухе...Она парила в воздухе, а на полу мертвым грузом остались лежать ее цепи…
 
Лиа Сатова
https://www.proza.ru/2018/12/17/683

[sweet]

День Колобка

Колобок открыл глаза. Тело ломило, голова болела … в ином случае он мог бы задуматься о том, не одно ли это и тоже. Вот только сейчас его занимали другие вопросы. А именно: «какого хрена?!» и «что сейчас было?!».

В памяти роились обрывочные воспоминания, но ни одной мало-мальски адекватной картинки не возникало. Он помнил скорее ощущения, нежели видения. Что-то мохнатое, что-то теплое, что-то острое… и что-то очень болезненное.

Так. Всё. Нужно отпустить ситуацию. Что вокруг? Лес. Тропинка. Вот пожалуй по ней катиться и нужно. Пока не понятно куда. Но не стоять же на месте. Колобок покатился.

Катится колобок, а на встречу ему Заяц:
- Колобок, Колобок, я тебя съем!
Колобок застыл в нерешительности. Жуткое ощущение дежавю волной прокатилось в его мозгу. Он явно уже где-то это видел. И этого Зайца, и это «я тебя съем».

- Не ешь меня, Заяц. – неуверенно произнёс он. – Я тебе песенку спою:
Я Колобок, Колобок,
Я по коробу скребён,
По сусеку метён…
…Он допел песню и покатился дальше. Только Заяц его и видел!

Катится Колобок, а навстречу ему Волк!
- Колобок, Колобок, я тебя съем!
- Не ешь меня, Серый Волк, я … - опять тоже самое ощущение. Опять воспоминания как рой пчёл, среди которых нельзя остановить взгляд хотя бы на одной, только весь рой, кружащий, непонятный. - ...тебе песенку спою.
- Я Колобок, Колобок,
Я по коробу скребён,
По сусеку метён …

Колобок допевал, уже не обращая внимания на застывшего Волка. Что-то было не так. Вот прям совсем не так. Он уже видел этого Волка. Уже пел ему песню… Додумать мысль не получилось, потому что на тропе оказался Медведь:
- Колобок, Колобок, я тебя съем!

Пропеть дурацкую биографическую песенку, покатиться дальше - не оглядываясь. Он откуда-то знал, что Медведя всё устроит и преследовать он его не станет. Но откуда? В такие моменты начинаешь сомневаться не то, что в себе, а вообще - в реальности. Сон во сне. Томящее чувство зудом отзывалось в памяти. Было ощущение, что предсказать то, что будет через секунду не составит никакого труда. Но секунда наступала. За ней – другая. Ничего не менялось.

- Колобок, Колобок, куда катишься? – перед ним стояла Лиса. Большая, рыжая. А ещё очень знакомая. Вот прям чересчур очень.
- Качусь по дорожке. – ответил Колобок, продолжая напрягать память. Он должен был вспомнить…
- Колобок, Колобок, спой мне песенку.
"Вот сейчас я спою песенку". – подумал Колобок и запел:
- Я Колобок, Колобок,
Я по коробу скребён,
По сусеку метён...

Он допел песенку и вдруг понял, что сейчас Лиса пожалуется на свой слух.
- Ах, песенка хороша! Да слышу я плохо. Колобок, Колобок, сядь ко мне на носок да спой ещё разок, погромче.
Колобок, как завороженный, откуда-то зная, что делать этого не нужно, подпрыгнул и уселся на носу у Лисы, запевая набившую оскомину песенку.

- Колобок, Колобок, сядь ко мне на язычок да пропой в последний разок.
Совсем тошно стало Колобку. Всё естество протестовало против просьбы Лисы, но он должен был понять, что произошло и что не так сейчас.
Прыгнул он Лисе на язык, а Лиса его – гам! – и съела…

…Колобок открыл глаза. Тело ломило, голова болела, но он не обращал на это никакого внимания. Потому что на этот раз помнил. Помнил всё. И тропинку, и Лису, и влажный её нос, и горячий язык… и острую боль, что была перед тем, как он снова открыл глаза. А ещё он помнил, что это был не первый раз. Он умирал и умирал сотни, а может быть тысячи раз. Так было всегда. Всегда одна и та же дорожка, всегда одни и те же звери, всегда один и тот же лес, всегда одна и та же смерть… Но только сейчас он помнил всё, что было. А значит теперь всё будет по-другому.

Он покатился по дорожке. А на встречу ему Заяц.
- Колобок, Колобок, я тебя съем!
- Не ешь меня, Заяц, я тебе песенку спою.
И он пел песню, как пел её этому же самому Зайцу неизвестно сколько раз до этого. А потом был снова Волк, и снова эта песня. И Медведь. И все оставались позади, и все только его и видели. А потом пришла она. Его погибель. Лиса.

- Колобок, Колобок, куда катишься?
- Качусь по дорожке.
- Колобок, Колобок, спой мне песенку.
Сердце уже начало стучать раза в три быстрее. Теперь это было не дежавю. Это было по-настоящему. И через минуту Лиса его съест.

- Ах, песенка хороша! Да слышу я плохо. Колобок, Колобок, сядь ко мне на носок да спой ещё разок, погромче.
Он прыгнул ей на нос. На этот чёрный, влажный нос хищника, замышляющего коварство. Вот только теперь Колобок знал, что будет дальше. Он пропел снова свою песенку.

- Колобок, Колобок, сядь ко мне на язычок да пропой в последний разок.
Вот он момент истины! Колобок подпрыгнул, увидел, как блеснули чёрные глаза лисицы, но приземлился не на язык. Вместо этого он больно ударил Лису прямо в лоб, отскочил от неё как баскетбольный мяч, перемахнул через рыжий хвост и помчался дальше что было сил. Оглянулся в первый раз только через минуту. Лисы нигде не было. Он сделал это. Сделал! Разрушил проклятие!

- Колобок, Колобок, я тебя съем! – перед ним стоял Кабан.
- Ээ… - замялся Колобок в полном шоке. Такого с ним ещё не было. А Кабан не стал ничего дожидаться и накинулся на него.

Колобок открыл глаза.
- Охренеть. – только и смог он произнести. Тело ломило. Голова болела.
Он снова покатился по тропинке. И снова был Заяц, снова была песенка, снова был Волк, Медведь и Лиса. И снова Лиса попыталась заманить его в ловушку, получила по лбу…

- Колобок, Колобок, я тебя съем! – сказал Кабан.
- Не ешь меня, Кабан, я тебе песенку спою!
- А нахрена мне твоя песенка, если я жрать хочу?! – опять последовал неожиданный ход от нового героя сказки...

Колобок открыл глаза.
- Вот ведь, свинья! – с досадой зашипел он, оглядывая лес. И снова всё повторилось. Уже машинально, не задумываясь он проделал путь до Лисы, обманул её, покатился дальше.
- Кабан! – заорал Колобок. Кабан, готовый произнести сакраментальную фразу о своих желаниях, застыл. – Беги, Кабан! За мной следом идут охотники! Ружья несут! Стреляют!
На Кабана этот аргумент подействовал.

- Чё, правда охотники?!
- Правда, Кабан. Они уж Зайца застрелили, Волка застрелили, Медведя застрелили! Лису застрелили.
Кабан взвизгнул:
- Даже Лису?!
- Даже! Беги.
И он, действительно, побежал, снося кусты.
- Уф. - вздохнул Колобок, катясь дальше. Лес здесь был другим. Деревья стали реже и даже иногда было видно большие куски неба по которым плыли облака…

Колобок открыл глаза.
- Да йошкин выхухоль! Какая сволочь делает овраги посреди тропинки!!!
И снова Заяц, снова Волк… Лиса, Кабан... тропинка. И вот он - овраг. Глубокий, зараза. Метров десять будет. Колобок аккуратно покатился дальше. На этот раз особо никуда не заглядываясь.

- Колобок, Колобок, я тебя съем!
- А ты вообще кто? – опешивший Колобок смотрел на что-то большое. Цветом оно было примерно как болото, откуда, собственно, только что и вылезло. А ещё у него была пасть. Очень большая пасть. Такой пастью не то, то Колобка, такой пастью Зайца, Волка, Медведя, Лису и Кабана можно было разом проглотить.

- Я Бегемот. И я тебя съем. – невозмутимо сообщило нечто, назвавшееся Бегемотом.
- Слушай, Бегемот. Не ешь меня, я тебе песенку спою.
Колобок открыл глаза заранее матерясь.

Попробуем следующий вариант.
- Беги, Бегемот, беги! Там охотники! Они Зайца …

Колобок открыл глаза, матерясь в два раза активнее и в слух.
- Бегемот, ты может быть худо слышишь? Давай я к тебе на носок сяду?

Колобок открыл глаза. Мата в голове не было. Была бессильная злоба.
- Не ешь меня, Бегемот. А то я тебе секрет не расскажу!
- Какой секрет?
Внутри Колобка всё замерло. За долгое время это был первый раз, когда удалось пройти дальше первой бегемотиной фразы.
- Что лежит у меня в кармане. – наугад бросил он цитату из какой-то книжки.
- У тебя же нет карманов.

Колобок открыл глаза. Надо придумать что-то правдивее.
- Какой секрет?
- Кто умрёт в "Мстителях".
- Ненавижу спойлеры.

Колобок открыл глаза.
- Какой секрет?
- Кто на свете всех милее, всех румяней и…

Колобок открыл глаза.
- Какой секрет?
- Кто убил кролика Роджера…

- Аааа!!!! – заорал Колобок, испытывая ненависть ко всему миру и открыл глаза. Он готов был убить всех! Ненавидел всё и вся! Этот лес, эту тропинку, эту грёбаную песенку! И в особенности этого толстокожего, непрошибаемого, тупого, прожорливого бегемота!

В очередной раз он покатился по дорожке.

- Колобок, Колобок, я тебя съем! – сказал уже набивший оскомину Заяц.
- Иди на хрен, Заяц, бл! – сказал злобно Колобок, подпрыгнул, ударил ушастого в живот и покатился дальше.

- Колобок, Колобок, я тебя съем! – сказал грёбаный Серый Волк.
- Я вопьюсь тебе в селезёнку и прожую кишки! – заорал Колобок и покатился дальше мимо ошалевшего Волка.

- Только попробуй, чучело музейное! – рявкнул Колобок, ничего не успевшему сказать доставучему Медведю и покатился дальше.

- Колобок, Колобок, куда катишься? – спросила Лиса.
- Жрать младенцев под кровавой луной и танцевать нагишом во славу тёмному владыке! – с кровожадной ухмылкой сообщил он хитромордой Лисе и покатился дальше.

- Колобок, Колобок, я тебя съем! – сказал Кабан.
- А я тебя свиным грипом заражу, говно клыкастое! – процедил хрипло в ответ Колобок и покатился дальше.

- Колобок, Колобок, я тебя съем! – Вылез снова из болота Бегемот.
- Закрой пасть, антресоль дырявая! – попытал счастья Колобок, но Бегемот уже шёл на него. Болотное чудище действительно был непрошибаемо. – Не ешь меня, а то я тебе секрет не расскажу!
- Какой секрет?

И вот снова этот момент. В голове уже было пусто. Он перепробовал сотни вариантов.
- Не расскажу куда я… -

…иду. – Колобок открыл глаза, заканчивая фразу уже после того, как Бегемот в очередной раз его сожрал.

Только теперь его мысли были заняты не тем, что всё снова и снова повторяется. Он думал о том, что сам только что сказал.
«Куда я иду».

- А действительно, куда, я мать его, иду?! – произнёс он в слух. И огляделся.
Был тот же лес. Та же опушка. Та же тропинка уходила прямо. А вот была ещё тропинка. И вон там дорожка куда-то уходит. А вот ещё одна. Он стоял на перекрёстке множества тропинок, на которые почему-то раньше не обращал никакого внимания. А почему?

Почему он их не видел и как умалишённый пёр по одному и тому же пути. Хотя уже не раз мог убедиться, что заканчивается он тупиком?

В затуманенном состоянии Колобок покатился по другой дорожке. Она был чуть пологая, спокойная, тихая. Никто не вылезал из кустов и не сообщал ему радостно, что хочет его съесть. Через полчаса тропинка вывела его из леса на широкое пшеничное поле. Тут было тихо. И очень спокойно.

Впервые за много-много дней … или жизней, Колобок понял, что ему наконец-то хорошо. Что он нашёл то место, где хочется остаться и ни от кого не убегать. . .

[Любимая]

Света  насмеялась от души 
Благодарю 

[Марина]

Свет, благодарю!

Колобок напомнил главного героя Тома Круза из фильма "Грань будущего".

[Любимая]

********
В комиссионном на продажу выставили брильянтовое кольцо. Пришла покупательница, повертела, стала умолять:

— Отложите для меня. Сейчас денег нет. Но к среде добуду. Приду и обязательно куплю. Во второй половине дня.
Продавцы посовещались и отложили колечко. Почему не пойти навстречу?

Наступила среда. Вторая половина дня. Дама не появилась. Что делать? Кольцо дорогое. Но, если выставить в витрину, могут и взять. Неудобно, ведь просила и пообещали. Решили еще подождать.

Ближе к вечеру она все же явилась. Растрепанная, расхристанная. С полиэтиленовым пакетом.

— Не продали? Ой, спасибо, а я на рынок ездила. Там сосиски дешевле, чем в магазинах. Не успела вернуться в срок. Далеко рынок, пока туда-сюда…

И под изумленными взглядами продавцов извлекла из того же пакета, где лежали сосиски и другие купленные на рынке по дешевке продукты, немалую сумму наличными, которыми заплатила за антикварное украшение.

 

[Tanya]

 

Магазин счастья

Понедельник – день тяжелый, и слава богу, что он когда-нибудь заканчивается.

Я тащилась с работы, на душе было примерно так же, как и на небе – хмуро, пасмурно и слякотно.

Моросил нудный мелкий дождик, который логично довершал безрадостный день.

В довершение всего, когда я свернула на улицу, ведущую к родному дому, оказалось, что пройти невозможно – улица была перекрыта, там вовсю кипели ремонтные работы. Дорожники заботливо натянули цветную ленту и повесили табличку: «Выхода нет». Хотя, собственно, и входа тоже не наблюдалось.

Это было жестоко: слева – длиннющий забор школы, справа – забор поликлиники. Оставалось только выбрать – налево или направо. Я мысленно чертыхнулась и поплелась вокруг школы.

Никогда я не ходила такой кривой дорожкой. И поэтому никогда не видела этого магазинчика. Он был расположен в торце обычного жилого дома, а название его сразу поразило мое воображение: он назывался Магазин Счастья.

«Интересно, что может продаваться в таком магазине?», – зачарованно подумала я. В это время дождик брызнул с удвоенной силой, поэтому я с облегчением нырнула в магазинчик.

Дверь мягко закрылась за мной, и мелодичный звон колокольчика вызвал вибрацию где-то во мне, в самой глубине. Словно кто-то там засмеялся. И от этого родилось какое-то радостное волнение, будто вот-вот должно было случиться что-то приятное.

Войдя, я невольно остановилась. Честно говоря, я оказалась в некотором замешательстве. Магазинчик был какой-то странный и больше всего напоминал запущенный склад, полный разного хлама.

Между стеллажами и прилавками, трогая и рассматривая разный товар, бродили покупатели. И царило какое-то радостное оживление. К выходу спешила старушка, сияющая, как праздничный фонарик.

Поравнявшись, она улыбнулась и подмигнула мне. — Простите, а что здесь продают? – спросила я.
— Как что? – удивилась старушка. – Что написано, то и продают. Счастье, детка! Счастье!
— А…в каком виде?
— А в каком выберешь, дорогая! Метрами, килограммами и поштучно! – наверное, я выглядела глуповато, потому что старушка засмеялась. – Да ты не сомневайся, девочка, товар качественный! Я здесь постоянный покупатель. Тебе понравится!

И старушка под звон колокольчика выскользнула из магазина. А ко мне уже спешил продавец в синей форменной одежде и с бейджиком на груди. На бейджике было написано: «Михаил, Продавец Счастья».

— Прошу простить за небольшую заминку, столько покупателей, море работы! – извинился продавец счастья Михаил. – Вы у нас, я смотрю, впервые?

— А вы помните всех покупателей в лицо? – удивилась я.
— Разумеется! Ведь решив однажды быть счастливым, человек обычно становится нашим Постоянным Покупателем, – объяснил Михаил.

— А что в ваших товарах такого... особо счастливого? – с некоторым сомнением спросила я.
— Ах, я совсем вас заговорил! – спохватился Михаил. – Разрешите мне провести для вас небольшую экскурсию и показать, так сказать, товар лицом.

Он подхватил меня под локоть и повлек к прилавкам.
— Обратите внимание! Волшебные калейдоскопы! Придают яркость жизни! Постоянная смена впечатлений, феерия красок, множество разнообразных комбинаций!

— Но это же просто игрушка! – запротестовала я.
— А вы, разумеется, полагаете, что жизнь – серьезная штука? – спросил Михаил.
— Еще какая серьезная! – подтвердила я. – Если бы взрослым можно было играть, как детям…
— Так играйте! – предложил Михаил. – Кто же вам, взрослому человеку, может запретить?

— Ну, у меня обязанности…работа. И все такое, – уныло возразила я.
— А вы в это играйте! Для начала – положите в сумочку калейдоскоп. И когда скучно, грустно или совсем заработались – уделите ему минутку времени. И увидите, как жизнь заиграет яркими красками.
— Я подумаю, – дипломатично сказала я.

— Тогда продолжим! – предложил Михаил. – Я продемонстрирую вам в действии устройство для запуска мыльных пузырей. Посмотрите! Посмотрите! Какие они разные! И как они лопаются!
— Ну и что? – не поняла я.
— Да как же «ну и что»? – ликующе вскричал Михаил. – Все ваши проблемы лопаются как мыльные пузыри. Легко! Красиво! Радостно!
— Если бы в жизни они так легко лопались, – вздохнула я.

— Большинство наших проблем сильно раздуты. Прямо как эти пузыри.
Научитесь относиться к проблеме, как к мыльному пузырю – посмотрите на нее, полюбуйтесь ее переливами, формой, размером – и позвольте ей лопнуть!
Вот так! – и он выпустил еще серию радужных пузырей.

Нет, этот Михаил говорил странные вещи. Но почему-то мне хотелось ему верить! Было в нем что-то такое… убедительное.

— Ну хорошо, возможно, в этом что-то есть, – согласилась я. – Но поверить в то, что калейдоскоп и мыльные пузыри – и есть счастье, я не могу. Вы уж извините.

— Тогда пойдемте в отдел тканей! У нас замечательный отдел тканей, – ничуть не огорчился Продавец Счастья. – Вперед, навстречу счастью!
Я поспешила за ним к следующему прилавку. Там действительно наблюдалось немыслимое разнообразие тканей самых невероятных расцветок. Продавец отдела как раз обслуживал даму средних лет.

— У вас есть какой-нибудь веселенький ситчик? – спрашивала она.
— Разумеется, мадам! Вот, взгляните! – радостно сообщил продавец, раскидывая перед ней нежно-зеленый ситец, на котором были изображены смешные танцующие зайчики. Исключительно веселенький! Давайте вместе посмеемся!
И засмеялся первым, а за ним – дама. Они заливались веселым смехом, явно довольные друг другом и жизнью. Я тоже невольно заулыбалась.

— Я сошью себе веселенький фартучек и кухонные рукавички! И когда буду готовить обед, смешинки будут попадать в пищу. И вся моя семья будет веселиться! – решила дама.

Я невольно залюбовалась ее лицом – оно было словно бы подсвечено изнутри, а в глазах в уголках губ все еще плясали смешинки.
— Иногда достаточно окружить себя приятными вещами, чтобы жизнь стала такой же приятной, – пояснил Михаил.

— Вот так просто? – не поверила я. – Но это же такие мелочи?
— Ну, собственно, жизнь и состоит из мелочей, – доверительно сказал Михаил. – И счастье строится тоже из мелочей. Мы же говорим: «Мелочь, а приятно!». А представляете, что будет, когда приятных мелочей станет много?

— Ну да, представляю! – заулыбалась я. – Это будет счастье!
— Вы уже поняли суть нашего товара! – восхитился Продавец Счастья Михаил. – Но это еще не все! Идемте же, идемте! Я хочу показать вам нашу новинку! Большая Книга Счастья! Только что поступила!

В книжном отделе было много всего, но Михаил не дал мне хорошенько рассмотреть книги. Он сразу сунул мне в руки симпатичный томик в яркой обложке. Я раскрыла его наугад – и очень удивилась. Там ничего не было! То есть почти ничего: наверху страницы было написано: «Сегодня был самый счастливый день в моей жизни!!!», а внизу страницы

– «А завтра будет еще лучше!».
А сама страница была чистой – просто разлинована, как тетрадь для первоклассника.
Я листала страницу за страницей – вся книга была такой.
— Ну как вам? – горделиво спросил Михаил.
— Но здесь же ничего не написано! – возмутилась я.
— Ну конечно! – подтвердил Михаил. – В этом и суть! Вы будете писать ее сами.
— Как сама? – опешила я. – Но я же не умею!

— Сегодня это так. Завтра все может измениться, – загадочно сказал Михаил. – Вы разрешите прочитать вам небольшую лекцию?
— Да, конечно, – я была совершенно заинтригована.

— Каждый наш день наполнен разными событиями, и одни нам нравятся, а другие – нет. Как ни странно, мы почему-то запоминаем именно «плохие» события, а хорошие нет, потому что они нам кажутся в порядке вещей. В результате наше счастье очень омрачено! Вы со мной согласны?

— Да, правда, – созналась я. – Иногда какая-нибудь мелочь может испортить целый день.
— Большая Книга Счастья предлагает пойти прямо противоположным путем! Записывать в нее только счастливые события. Не менее пяти за день! Больше – можно, меньше – нет.
— Да где же я наберу столько счастливых событий за день? – запротестовала я.

— А вот позвольте не согласиться, на самом деле это легко, вы просто еще не пробовали, – возразил Продавец Счастья. – Конечно, в первые дни придется перестраивать свое мышление на новую волну. Но вы быстро войдете во вкус, это ведь так приятно! Вы попробуйте, попробуйте прямо сейчас! Что сегодня у вас было счастливого?

— Я не знаю, – сникла я. – Какой-то тяжелый был день.
— Вы сегодня получали травмы?
— Нет, что вы, – испугалась я.
— Ну вот, уже счастье! Так и запишем, – обрадовался Михаил. – Вы сегодня что-нибудь теряли?

— Да, потеряла важный документ, но потом нашла среди бумаг, – подтвердила я.
— О, но это же счастье! Ведь правда? – продолжал обучение Михаил.
— Правда, – согласилась я. – Счастье, что он нашелся.
— Ну, теперь сами, у вас уже получается, – подбодрил меня Михаил.

— Ну…сегодня собачку смешную видела. Такая лохматая-лохматая, и в пальтишке! Как в цирке. И хозяйка у нее такая же! Тоже лохматая! Они похожи!
— Ну вот! Замечательно! У вас прекрасно получается! – похвалил Михаил.

— А еще я сегодня наконец-то доделала отчет. Устала – но закончила! – похвасталась я.
— Это – четыре, – сосчитал Михаил. – Остался пятый эпизод. Итак?
— Так, что же было потом? – соображала я. – Потом был дождь. И я шла домой, а там дорогу ремонтируют. И я пошла в обход… Да! Потом я зашла в ваш чудесный магазинчик! – воскликнула я. – Запишите!

— Охотно, – застрочил Продавец Счастья. – Польщен тем, что вы сочли возможным включить это в список счастливых событий. Итак, пять эпизодов записаны! Ваша Большая Книга Счастья уже пишется!
— И так каждый день? – спросила я. – А когда закончатся страницы?

— К тому времени ваш разум уже привыкнет фиксировать счастливые события автоматически, и не по пять событий за день, а гораздо больше, - пообещал Михаил. – И ваша жизнь будет просто-таки наполнена счастьем!
— Большое спасибо, – поблагодарила я. – Пожалуй, я возьму эту Книгу.
— Примите ее в дар от нашего магазина, – изящно наклонил голову Михаил. – Мы всегда дарим что-нибудь новому покупателю.

— Какое счастье! – обрадовалась я. – Спасибо вам!
— Ну, вот уже и шестой пункт в вашем сегодняшнем Счастье, – улыбнулся Михаил.
— Да, разумеется! И еще я приобрету устройство для лопанья проблем и калейдоскоп для увеличения яркости жизни! Это семь и восемь! – выпалила я.

— Я очень рад! Вам упаковать в фирменный пакет?
— Да, пожалуйста, – попросила я, все еще улыбаясь.

Пакет был тоже очень симпатичный – оранжевый, в крупный белый горох. На нем было написано: «Мы обречены быть счастливыми!». Надпись мне понравилась.

Михаил провожал меня до выхода. На двери была большая красивая табличка: «Выход есть!». И табличка мне тоже понравилась.

— У нас такие таблички на всех дверях, – сообщил Михаил. – Чтобы не забывать, что выход есть всегда! Спасибо за покупки. Заходите к нам еще.

— Я обязательно зайду, – пообещала я. – Я хочу покопаться и в других товарах.
— О, мы всегда рады постоянным покупателям! – восхитился Михаил.
— К вам, наверное, ходит весь наш город? – поинтересовалась я.

— К сожалению, нет! – огорченно сказал Продавец Счастья. – Как ни странно, все говорят, что хотят быть счастливыми, но далеко не каждый стремится хоть что-то для этого сделать. Но мы работаем над этим! Совершенствуем ассортимент, упаковку, рекламу.

Так что вы всегда найдете для себя что-то новое и интересное. До свидания! И счастья вам!

Мелодично звякнул колокольчик, и я вышла на улицу. Душа моя пела. Я шла домой, и люди задерживали на мне взгляды. Наверное, из-за моего оранжевого пакета. А может быть, потому, что я никак не могла расстаться с улыбкой. А может, я сейчас сияла, как та старушка, что встретилась мне у входа. И это тоже было счастье.

— Девять, – машинально отметила я. – Надо не забыть записать в мою Большую Книгу.

Ирина Семина

[Марина]

Валя, Таня, благодарю!

[Катюша]

Танюша, такой теплый рассказ. Тоже захотелось себе такую книгу счастья!

[Tanya]

Танюша, такой теплый рассказ. Тоже захотелось себе такую книгу счастья!

Катюша, купи красивый ежедневник и фиксируй счастливые "мелочи".