Печать

Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.
1 час 1 день 1 неделя 1 месяц Навсегда

[Stasya]

Nika, рада, что ты открыла в себе чудесный фонтан:)

[Nika]

Stasya 

[Галинася]

Stasya, спасибо!
 

[Stasya]

Девочки, на здоровье
 

[Марина]

Стасенька, спасибо! Раньше читала регулярно сказки Эльфики. Потом прекратила. Сегодня с удовольствием прочла, те что ты выложила.(честно говоря-ещё  не все)
Благодарю тебя и обнимаю!

[Stasya]

Мариша а я пока ищу сказку, про которую сама вспомню, перечитываю еще несколько. Актуальность не теряется, сначала внимание на одном концентрируется, остальное замечается слабо, потом перечитываешь другие сказки, которые попадаются на глаза и БАМ, как я раньше этого не видела?

[Галинася]

ПОЖИРАТЕЛИ ВРЕМЕНИ

К вечеру Юлечка, как всегда, чувствовала себя совершенно вымотанной – ну просто выжатой как лимон и выпитой до дна.  Надо было бы сделать питательную масочку на лицо, и японский массаж, который занимает всего 12 минут и очень показан тем, кому сильно за 30, но сил хватило только на то, чтобы кое-как нанести ночной крем – и Юлечка со вздохом облегчения рухнула в постель.
 Обычно она засыпала трудно: в голове еще долго крутились недодуманные мысли и недоделанные дела, а тут провалилась в сон сразу, как в колодец.
 … Она летела в этот нескончаемый колодец, и ей было все равно. Она думала: «Вот сейчас достигну дна – и в лепешку, и тогда, наконец, можно будет отдохнуть, и кончится этот безумный марафон. Скорее бы уже дно!».
 Но на дне ее ждало совсем не то, что можно было предположить. Чем дольше она летела, тем более плавным и замедленным становилось движение, как будто она попала в невесомость – так бывает только во сне. Еще когда она только почувствовала, что конец полета близок, снизу до нее донесся радостный гул – такой бывает на стадионах во время матчей и в толпе во время приезда суперзвезд. И когда она должна была с размаху врезаться в бетонное дно колодца, ее подхватили сотни рук – оказывается, на дне кто-то был! – и бережно куда-то понесли.
 Юлечка не сразу смогла сообразить, что ее безвременный конец отменяется, и поэтому не дергалась, а смирно лежала на руках, хлопая глазами. Между тем гул нарастал, и уже можно было расслышать приветственные возгласы:  «Да здравствует!», «Дождались!», «Матушка-Кормилица прибыла!».
 «Какую-то Матушку-Кормилицу встречают, — вяло подумала Юлечка. – На праздник попала…».
 
Тем временем Юлечку внесли в просторный круглый зал, который амфитеатром окружали зрительские места, и все они были заполнены. Ее же понесли в центр, там  было установлено что-то вроде помоста, покрытого коврами, а сверху водружен трон. Вот на этот трон Юлечку и посадили. «Как в цирке!» — подумалось Юлечке.
 - Приветствуйте Матушку-Кормилицу! – завопил кто-то совсем рядом, и зрители в  амфитеатре вскочили в едином порыве и завопили так, что Юлечка на какое-то время оглохла. Зато зрение у нее осталось, и она вдруг разглядела, кто это там сидит, на зрительских местах.
 Это были не люди — странные существа. Небольшие, округлые, с глазками-шариками на стебельках  и большими зубастыми ртами, впрочем, растянутыми в приветливые улыбки. Существа радовались и подпрыгивали – видно было, что Матушка-Кормилица здесь особа  желанная и долгожданная.
 Юлечка заозиралась по сторонам, ища глазами объект столь бурного поклонения, но не увидела никого, кроме такого же глазасто-зубастого существа с золотой ленточкой поперек круглого животика. Существо заметило ее взгляд и тут же подскочило поближе, склонившись в почтительном поклоне.
 - Приказывайте, Ваше Величество!
 - Величество? – растерялась Юлечка. – Это вы мне? А… что приказывать?
 - Прикажите начать чествование!  Я назначен Главным Распорядителем и готов выполнять любые указания!
 - Ну… начинайте, — смешалась Юлечка. – Я вам не мешаю?
 - Не смейтесь надо мной, о Несравненная! Мы так долго ждали этого часа, и вот – свершилось! Мы можем лицезреть нашу Матушку-Кормилицу воочию! Ура!
 - Ура! Ура! Ура! – троекратно проревели трибуны.
 - А где она, эта ваша Матушка-Кормилица? – жалобно спросила Юлечка.
 - Ха-ха…ха-ха-ха… отличная шутка! – подобострастно хихикнул Главный Распорядитель. – Велите начать принесение Даров?
 - Да приносите… — неуверенно разрешила Юлечка.
 Распорядитель позвонил в колокольчик, и к помосту тут же попарно потянулась вереница зубастиков, волокущая в лапках  разные предметы. Наверное, Дары.
 - Дары нашей Матушке-Кормилице! – громогласно провозгласил Распорядитель, давая знак первой паре.
 - О Повелительница! Разреши припасть к твоим ногам и положить туда же вот эти Часы! – пропищал первый дароносец.
 И к ногам Юлечки положили огромный хронометр, на котором не было стрелок, а в центре вообще красовалась рваная дыра, пробитая чем-то острым.
- Не побрезгуйте, Благодетельница, примите наш скромный Дар! – добавил второй зубастик, преклоняя колени.
 Юлечка тупо разглядывала странные часы. Распорядитель сиял.
 - Но ведь они же сломаны? – обернулась она к Распорядителю, указывая на хронометр.
 - Разумеется! – радостно подтвердил Распорядитель. – Это символ нашей с вами нерушимой дружбы и взаимовыгодного сотрудничества!
 - А мы что… сотрудничаем? – осторожно поинтересовалась Юлечка.
 - Конечно! Вы для нас – Источник Жизни, ибо Пожиратели Времени не могут питаться ничем другим! А мы освобождаем вас от массы Ненужного Времени! И сегодня, в день вашего чудесного явления, Пожиратели Времени безумно счастливы лично засвидетельствовать вам почтение и поклониться Той, Что Дает Жизнь!
 - Постойте! Кто это – Пожиратели Времени? И почему – Пожиратели? – непонимающе спросила Юлечка.
 - Мы!!! Пожиратели Времени – это мы, ваши верные слуги! А вы – наша Матушка-Кормилица и  Благодетельница! – ликующе сообщил Распорядитель, преданно глядя в глаза.
 - То есть вы едите… мое время? – никак не могла осмыслить этот факт Юлечка.
 - Воистину! – возопил Распорядитель. – Виват Благодетельнице!
 - Виват! – взревел зал.
 Юлечка в панике вскочила, чтобы бежать незнамо куда – и потеряла сознание.
… Она пришла в себя, и еще не открывая глаз, вспомнила, что ей снился странный сон с глазастыми-зубастыми существами. Как их там? Да, Пожиратели Времени! Кошмар какой-то. Хорошо, что он кончился. Она открыла глаза – и в ужасе завопила. Она лежала на кушетке, а вокруг стояли и участливо пялились на нее те самые Пожиратели – все как один со скорбно-встревоженными физиономиями.
 - Очнулась, Матушка! – благоговейно прошептал Распорядитель, которого она опознала по золотой ленточке. – Как же мы испугались!
 - Я где? – привстала Юлечка.
 - Лежите-лежите, вам нельзя волноваться! Вы у себя в покоях, отдыхаете. Действительно, столько шума! Столько эмоций! Не беспокойтесь, Повелительница, я распорядился, чтобы все Дары принесли сюда, и готов их продемонстрировать в любую минуту.
 - Да объясните же мне! – взмолилась Юлечка. – Я ничего не понимаю! Где я? Что со мной? Почему я Кормилица, а вы Пожиратели? А то опять отключусь посредством обморока!
 - Нет, нет, не надо! – замахали тонкими ручками Пожиратели Времени. – Мы все расскажем!
 - Разрешите мне, — откашлялся Главный Распорядитель. – Видимо, я должен ввести вас в курс дела.
 - Введите, пожалуйста! – жалобно опросила Юлечка. – А то я уже совсем ничего не понимаю!
 - Сию минуту. Да, мы – Пожиратели Времени. Вот, предположим, у человека много ненужного времени. Оно валяется то здесь, то там. Его просто девать некуда! И оно начинает тормозить Временные Потоки, в жизни начинается застой, а это очень плохо! Тогда на помощь приходим мы, Пожиратели Времени. Мы бережно собираем каждую крошку и поедаем, чтобы переработать на первичные элементы и вернуть его Вселенной. А потом из этих элементов выйдет что-нибудь полезное. Я понятно объясняю, моя Повелительница? – обеспокоено прервал рассказ Распорядитель.
 - Понятно. Только при чем тут я? – удивилась Юлечка. – У меня ненужного времени вовсе нет. Мне и нужного-то не хватает. Я постоянно чем-нибудь занята, на себя и то времени не остается. Получается, это вы мое время пожираете?
 - Вовсе нет! – запротестовал Распорядитель. – Мы не питаемся полезным временем. Мы едим только неживое время. Ну, когда люди «время убивают» — это они готовят пищу для нас.
 - Но я не убиваю время! – возмутилась Юлечка. – Напротив, я все время в делах!
 - Разрешите зачитать Меню, — выступил вперед другой Пожиратель. – Я – Главный Хранитель Пищевых Запасов и веду подробную запись всех ресурсов. Если вам интересно, о Матушка-Кормилица…
 - Мне интересно, — сказала Юлечка, принимая сидячее положение. – Зачитывайте! Только не называйте меня, ради Бога, Матушкой… А то я на себе прямо пыль веков чувствую.
 - Слушаюсь! Итак, Меню. Понедельник. Утро, до работы. Проверяла почту в Интернете, отвечала на письма. Из них деловых – 1, полезных – 2, просто поболтать «о том-о сем» – 7.  Подробно ответила на все. КПД – 30%. В Хранилище поступило  70% «пустого» времени.
Работа. Планерка у начальника – 30 минут, из них полезных – 5, остальное время чертиков в блокноте рисовала, время пошло в Хранилище. Утреннее чаепитие с перемыванием косточек сослуживцам – 40 минут. В Хранилище! По телефону обсуждала с мамой, как лечить ее гайморит – 20 минут. В Хранилище! Потом немного поработала – это живое время, и наступил обед.
Во время обеда 20 минут ела (полезное время), 40 минут обсуждала с подругой ее нового кавалера (мертвое время). Потом вечером – в М-Агенте сидела 2 часа, из них только 20 минут «живого» времени, остальное – необязательное.  Ругала себя за то, что опять холодильник не разморозила и на массаж сил нет – еще 25 минут, все в Хранилище…
 - Постойте! – прервала Хранителя Юлечка. – А как вы делите время на «мертвое» и «живое»?
 - Когда человек занят полезным делом во благо Вселенной – это «живое» время. Когда «переливает из пустое в порожнее», «тянет время» или «убивает» его – это мертвое время.
 - То есть вечерняя масочка на лицо – это «мертвое время»? – вспомнила Юлечка.
 - Как раз нет! Уход за телом, увеличение вселенской красоты – это во благо! – зашумели Пожиратели. – Мы это не едим! Это очень живое время!
 - А что плохого в том, что я разговаривала с мамой про гайморит? – озадачилась Юлечка. – Ее же это волнует?
 - Но разве вы разбираетесь в лечении гайморита??? Лечить должен доктор – это его полезное время. А ваше полезное время – заниматься своей работой. Разве нет? – спросил Хранитель.
 - Ну в общем, да, — признала Юлечка. – С этим я согласна. Но общение – это же тоже важно, правда?
 - Да, конечно! Но общение тоже должно быть «живым»! – воскликнул Хранитель. – Оно должно приносить какую-то пользу, превращаясь затем в действие. Вот в какое действие превратился, например, ваш разговор с подругой?
 - Ну… Не знаю. Может, у них как-то отношения изменились? В лучшую сторону? – неуверенно предположила Юлечка.
 - А без вас этого бы не случилось? – спросил Хранитель.
 - Да в принципе я там и не нужна, — подумав, сказал Юлечка. – Ей просто рассказать кому-то хотелось, поделиться.
 - А вы предоставили ей свободные уши, — подхватил Распорядитель. – А вам, вам самой эта история была нужна?
 - Да в общем нет… Она кавалеров часто меняет, и с каждым одно и то же. Просто ну как я ей откажу? Она же обидится! – объяснила Юлечка.
 - А вы-то на себя не обижаетесь? За то, что превращаете свое живое время в мертвое? – спросил Хранитель.
 - Я об этом никогда не думала, — честно призналась Юлечка. – Мне вообще подумать особо некогда. Я прихожу домой – и падаю замертво, потому что устала. За день так вымотаешься, что просто сил нет! Потом встаю, заставляю себя что-то по дому сделать, ну в Интернете посижу – и опять спать. До работы.
 - Ах, Матушка! Позвольте мне напомнить вам Единый Закон Энергии-Времени! – склонил голову третий Пожиратель, до этого державшийся в тени. – Я – Ученый, исследую все, что подлежит рассмотрению. Так вот, Закон гласит: Вселенная отпускает Энергию только на полезное времяпровождение. И вся затраченная Энергия тут же восполняется. Вы вновь наполняетесь! А вот бесполезное времяпровождение – это «мертвое» время. Вы энергию потратили – а она и не восполнилась. И это превращается в усталость, которая окончательно опустошает. С вами же такое бывает?
 - Каждый день, — кивнула Юлечка. – Редкий случай, когда я к вечеру не чувствую себя выпотрошенной.
 - Простите мою дерзость, госпожа, — заговорил Хранитель, — но это и не удивительно! Вы за целый день выслушиваете столько ненужной информации, вмешиваетесь во столько чужих ситуаций, решаете столько не ваших вопросов, что к концу дня большая часть вашего драгоценного времени превращается в «мертвое»!
 - Ну как же так? – расстроилась Юлечка. – Мне часто говорят, что я такая незаменимая, что я всем нужна, что я приношу пользу! Врут, что ли?
- Ни капельки, — возразил Ученый. – Вы действительно Незаменимая Большая Жилетка, Самые Нужные Уши и Очень Полезный Мусоросборник! Вас все за это любят и ценят. Вы же часами готовы решать чужие проблемы, которые по каким-то причинам люди не хотят решать самостоятельно!
 - И мы вам очень благодарны! – вставил Хранитель. – За то, что вы так щедро поставляете нам «убитое» время, и ваши Пожиратели Времени не знают перебоев с пищей! Хранилище всегда забито до отказа, уже соседям излишки продаем!
 - Ничего себе! – воскликнула Юлечка. – Это что же выходит, всем хорошо, кроме меня?
 - Выходит, так, — согласился Главный Распорядитель. – Вы отдаете свое «живое» время другим, а себе оставляете все больше «мертвое». Поэтому и устаете от жизни.
 - Но это же неправильно! – вырвалось у Юлечки. – Я же тоже хочу… жить!
 - Так в чем же дело? – деликатно кашлянул Ученый Пожиратель. – Вам же никто не запрещает регулировать свое время по собственному усмотрению!
 - А покажите-ка мне еще раз тот сломанный хронометр! – вдруг вспомнила Юлечка. – Что-то он мне напоминает!
 - Извольте, о Повелительница! – загалдели на разные голоса Пожиратели Времени и кинулись выполнять указание.
 - Я, кажется, поняла смысл этого подарка, — сообщила Юлечка. – Сломанные стрелки – это мое неуважение ко времени, да? А в центре – черная дыра, в которую утекает мое время.
 - Исчерпывающее описание! – в восторге воскликнул Распорядитель. – Мы так и думали, что вы оцените!
 - А можно и другие Дары посмотреть? – попросила Юлечка.
 - Только прикажите, Матушка-Кормилица! Вот Кружка-с-Таймером, офисный вариант. Каждый раз через 10 минут она будет сигналить, что чай вы уже выпили, начинается «мертвое время», и лучше бы за работу приняться.
 - А вот, полюбуйтесь, Испорченный Телефон. Как только разговор становится необязательным, он переключается на автоответчик. И вы можете идти заниматься своими делами, а он будет сам подавать реплики: «Угу!», «Ага!», «Да ты что???» и «Ну ничего себе!».
 - А вот еще складное Кресло-Опрокидыватель. Как только вы засидитесь без дела, кресло само вас выкинет и придаст нужное ускорение!
 - Прошу обратить внимание! Волшебные Беруши! Берегут ваши уши от недобросовестных пользователей и ненужной информации!
 - А вот еще замечательный Дар!  Абсолютный Компас! Мгновенно указывает, куда надо отправить соискателя! С гайморитом – к врачу! С депрессией – к психологу! С сомнениями – в церковь! Вам остается только озвучить направление!
 - А вот это что, такое симпатичное? – вытянула шею совершенно заинтригованная Юлечка.
 - А это – наш главный Дар! – торжественно объявил Распорядитель. – Шкатулка-Копилка! Взгляните, какая красивая!
 - Ой! Действительно, чудо как хороша! – воскликнула Юлечка, принимая шкатулку. – А что в ней копится?
 - Время! – еще важнее произнес Главный Распорядитель. – В Шкатулку-Копилку будут сами собой складываться те минутки и часы, которые потратите исключительно на полезные дела! Такие, что приносят в душу гордость и удовлетворение, радость и гармонию.
 - А что будет, когда она наполнится?
 - Тогда вы сможете вернуть это Счастливое Время Миру! Поверьте, так и происходит круговорот Счастья в природе!
 - Здорово! – подпрыгнула Юлечка. – Но мне прямо не верится, что я смогу накопить столько Счастливого Времени! Ведь я все время занималась чем-то, и на себя у меня почти ничего не оставалась!
 - Но тогда у вас не было этих замечательных Даров! – заметил Ученый Пожиратель.
 - Стойте! – вдруг оторвалась от шкатулки Юлечка. – А как же вы? Если все мое время станет «живым», чем вы будете питаться? Или вам придется… умереть?
 - Ну что вы, Повелительница! Нет, мы без пищи не останемся. Ведь в мире еще столько людей, которые тратят время впустую, делая его «мертвым»! У нас всегда будет много пищи, и не сомневайтесь даже!
 - Я принимаю ваши Дары и благодарю вас, — взволнованно сказала Юлечка. – Думаю, хорошо, что я свалилась в этот колодец. Кстати, а куда это я свалилась?
 - В Безвременье, — объяснил Ученый. – В него рано или поздно попадают все, кто тратит отпущенное ему время нерационально. Ведь время дается, чтобы жить и созидать.
 - Я не хочу в Безвременье! – испугалась Юлечка. – Падаешь, падаешь, вязнешь, как муха в меду, и конца-края не видать.
 - …И это падение сопровождается апатией, депрессией и угасанием интереса к жизни, — дополнил Распорядитель. – Такое уж оно, Безвременье.
 - Но я еще могу вернуться назад, домой? – вдруг заволновалась Юлечка.
 - Для вас мы ненадолго повернем время вспять, — пообещал Главный Распорядитель. – Упакуйте Дары! Королева возвращается!
 Раздался гулкий бой часов, и Юлечка встрепенулась, как будто очнулась от глубокого обморока. Она даже не сразу поняла, что находится в своей собственной кровати, рядом трезвонит будильник, и уже наступило утро. Она вскочила с постели и удивилась: обычно она по утрам долго тянула время, стряхивая остатки сна, потом выползала из-под одеяла, кое-как плелась в ванную, а затем – к компьютеру, где ее ждала почта. А придя на работу, еще часов до 11 утра «раскачивалась», включалась в ритм жизни.
 Но сегодня она чувствовала себя бодрой, веселой и «включенной». Она пробежала в ванную и вдруг решила: «Контрастный душ!». Душ взбодрил ее еще больше. На компьютер она только бросила короткий взгляд – и не стала включать. Зато включила музыку, потому что ей вдруг захотелось немного потанцевать.
 Перед зеркалом она решила, что сегодня совершит посещение парикмахерской – во что бы то ни стало. И перекрасится в другой цвет. Это привело ее в восторженное настроение.
 Затрезвонил телефон. Звонила мама.
 - Ты знаешь, я всю ночь проворочалась, у меня вот тут в боку кололо и в копчик отдавало, как ты думаешь, что это???
 - Бедненькая! Так тебе к врачу надо, и не тяни, пожалуйста, — искренне посочувствовала Юлечка. – Извини, мам, мне на работу. А ты срочно звони в поликлинику и записывайся на прием.
 На работе утренний чай Юлечка пить не стала – ей вдруг подумалось, что она его вовсе не хочет, а пьет просто по привычке, за компанию. Работа у нее сегодня спорилась, и ей было интересно и весело.
Когда позвонила подруга и начала:
 - Мне срочно нужен совет! Ты знаешь, он сегодня позвонил и говорит… — Юлечка ее решительно прервала.
 - Прости, у меня работа, — сказала она в трубку.
 - Ну так я вечером позвоню… — опешила подруга.
 - А вечером – парикмахерская, — вспомнила Юлечка. – И потом: ну какой я тебе советчик в этих делах? У меня и опыта-то нет! Так что ты сама решай!
 - Но мне же надо с кем-то поделиться?!– возмутилась подруга.
 - К психологу! – посоветовала Юлечка, вспомнив Абсолютный Компас. – Честное слово, говорят, помогает.
 - Ага, — озадаченно ответила подруга и отключилась.
 За день Юлечка успела на работе сделать столько, сколько ей и не снилось, и при этом ни капельки не устала! Обеденный перерыв она потратила на пробежку по магазинам – давно пора присмотреть себе летний гардеробчик, а то и отпуск не за горами.
 Вечером, налюбовавшись своим отражением с новой стрижкой, она все-таки включила компьютер и разобралась с почтой. Только на этот раз все получилось очень быстро, потому что она дала себе полчаса и ни минуткой больше. И оказалось, что этого вполне достаточно, если подходить по-деловому и ставить четкие временные рамки.
 Телефон она временно отключила – чтобы не отвлекал. Сегодня ей совсем не хотелось слушать длинные обстоятельные рассказы и время от времени задавать однообразные вопросы: «А ты? А он?». Сегодня ей хотелось действовать!
Зато у нее оказалось время для того, чтобы перетряхнуть свой шкаф с одеждой и выгрести все старое. На это она потратила остаток вечера. И еще осталось время и на питательную масочку, и на японский массаж.
 - Вот это да!!! -  ахнула она, взглянув на часы. – Столько за день дел переделала, и ни капельки не устала. Наоборот – полна сил и энергии. Неужели это сон на меня так подействовал?
 И тут раздался какой-то приглушенный трезвон, непонятно откуда, из-под кровати, что ли? Юлечка нагнулась и увидела коробку, которой там явно раньше не стояло. Она вытащила коробку на середину комнаты, сорвала упаковочную бумагу – и обомлела. Сверху лежал тот самый Испорченный Телефон, что был сегодня в ее чудесном сне, и трезвонил на все лады. Она боязливо сняла трубку и услышала писклявый голосок:
 - Это я, Хранитель! Сегодня «мертвого» времени на склад ну ни минуточки не поступило! Зато Шкатулка-Копилка изрядно пополнилась! Желаю удачи!
 - Спасибо, милый Хранитель! – закричала в трубку Юлечка. – И я вам желаю удачи! Всего хорошего!
 Телефон умолк. И Юлечка увидела, что под ним в ящике лежат ее Дары – и Кружка-с-Таймером, офисный вариант; и Кресло-Опрокидыватель; и Волшебные Беруши, и Абсолютный Компас, и Шкатулка-Копилка… Но самое главное – там был Сломанный Хронометр, который так поразил ее во сне.
 - Я повешу его над столом, — вслух сказала Юлечка. – Чтобы мое время никогда, никогда больше не утекало в Черную Дыру. Ведь теперь-то я знаю, кто такие Пожиратели Времени! А у меня теперь будет только одно время – Время Созидания!

[Stasya]

Галинася, спасибо, сказка просто великолепная!!!

[Галинася]

Stasya


ВОЛШЕБНОЕ УТРО
Волшебное утро – вот о чем я мечтаю… Когда я вдруг проснусь и пойму, что я – это вовсе не я, а самая настоящая фея!

Если бы я была феей, я бы просыпалась не по будильнику, а с первыми лучами солнышка.  Я бы вскакивала свежая и бодрая, потому что хорошо спала и видела волшебные сны, а не ту жуть, которая снится после просмотра сериалов по ТНТ и новостей по НТВ…

Да, и после пробуждения я бы хваталась первым делом не за кофе и сигарету, а  балетной походкой подбегала бы к окну с приветом: «Здравствуй, мир! Здравствуйте, люди! Я – Фея, и я вас люблю!».

А потом я не наспех бы душ принимала, а купалась бы в капельках росы и с удовольствием втирала в атласную кожу ароматные масла. И при этом говорила бы спасибо своему прекрасному телу: ручкам – за то, что такие умелые, ножкам – за то, что такие быстрые, шейке – за то, что такая гибкая, да я каждому ноготку нашла бы что сказать!

И завтрак мой состоял бы не из вчерашней гречки и бутерброда с колбасой, а из нектара и пыльцы. Ну, может быть, еще добавить варенье из розовых лепестков. Или хоть капустный салатик? В общем, что-нибудь легкое, фейское такое!

На работу бы я не в маршрутке тряслась, а летела легкой стремительной походкой, раздаривая налево и направо мимолетные улыбки. Я бы всем желала добра и любви, и вокруг меня пахло бы розами… или морозной свежестью? – в общем, веяло бы волшебством!

А работа – о господи, да разве она могла бы меня раздражать? Нет, если бы я была феей, я бы умела видеть во всем хорошее и находить во всем полезное, а всякие трения, накладки и неприятности я бы воспринимала как… ну, скажем, насекомых. Они ведь тоже полезные, чего же на них сердиться? И тогда работа стала бы для меня веселой игрой, праздником, удовольствием!  Я бы парила и творила, и  все бы мне было в радость, а другим на удивление!

Если бы я была феей, то в обеденный перерыв я бы в «Макдональдс» не ходила и вредную пищу не поглощала, а если бы и ходила, то только для того, чтобы попрактиковаться в сотворении чудес. Вон той толстухе с одышкой я бы наволшебила любовь к себе и крепкое здоровье, вон тому мрачному дяденьке – разрешение всех его проблем, а тощему студенту, что мелочь пересчитывает – перевод на бюджетное отделение и повышенную стипендию. Ах, разве жалко было бы мне, фее и волшебнице, повышенной стипендии?

Да, а еще одежда! Если бы я была феей, я бы выбросила все свои джинсы и водолазки, все пуховики и курточки, я бы носила воздушные платья и элегантные пальто, я бы завела себе веер и стильный зонтик, и сменила бы шапочки на шляпки. И цвет, цвет! Черное и серое – долой, побольше нежных пастельных красок, и ярких жизнеутверждающих, и веселых пестрых!

А все свои сумки-сумищи гигантских размеров я бы раздарила нуждающимся, а себе приобрела маленькую сумочку, в которой только кошелек и ключи, зеркальце и помада, хотя зачем фее помада, у меня и так губы цвели бы нежным розовым перламутром!

В очередях и в общественном транспорте я бы не злилась на толкотню и шум, а придумывала бы всякие волшебные заклинания для улучшения мироздания и тут же проверяла бы их на практике. Представляете, что будет, если целый вагон внезапно проникнется верой в чудеса? Вот и я не представляю! Но посмотреть – интересно!

А вечером, когда я возвращалась бы домой, я бы слушала совсем другую музыку! Не «Суженый мой, ряженый» и не «Останусь», не «Кабриолет» и не «Одиночество — сволочь», а что-нибудь такое, такое… Ну, словом, вдохновляющее, бодрое и оптимистичное! От чего хочется жить, а не утопиться в ванной. Я бы делала домашние дела и танцевала, а душа моя подпевала бы в унисон, или даже в терцию.

Если бы я была феей, мне бы на все хватало времени, потому что я бы умела им управлять. Запрягла время – и поехали! Захотела – пришпорила, захотела – приостановила… Ведь для феи время – это просто канва для вышивания на нем всяких чудес. Берешь – и вышиваешь, и узор выбираешь по своему вкусу!

И еще бы я решительно реорганизовала свое пространство. Да, я бы поменяла все! Я бы убрала строгие обои в полосочку и покрасила стены в разные цвета. Четыре стены – четыре цвета. А по потолку – радугу, едва заметную, как будто в дымке, но очень, очень красивую! И я бы убрала всю лишнюю мебель, чтобы у меня было много воздуха и света. А вместе с мебелью повыбросила бы все сувениры, которые годами копились, всю старую одежду (зачем она фее?), все то, что будет мешать мне в полете. Нет, не выбрасывать – дарить!!! Пусть эти вещи принесут еще кому-то радость.

А по вечерам я бы не сидела перед телевизором, а придумывала бы свою новую реальность. И, может быть, в ней бы вовсе не было ни работы, ни маршруток, ни «Макдональдса», а была бы она совершенно волшебной. Утром вскочила – и сразу в полет! В иные города, страны, а может быть, миры и галактики – почему нет? Вот сейчас же сижу и придумываю, и очень даже неплохо получается…

А собственно – в чем дело? Что мешает мне сделать это прямо сейчас? Ну и что, что сейчас вечер – я назначаю его самым волшебным утром в мире!

… И я решительно выключила телевизор, распахнула окно и сказала то, что так давно хотелось: «Здравствуй, мир! Здравствуйте, люди!  Давайте знакомиться, я – Фея, и я вас люблю!».

[Марина]

«Здравствуй, мир! Здравствуйте, люди!  Давайте знакомиться, я – Фея, и я вас люблю!».

Галинася, Благодарююююю!!!!

Здравствй, мир! Здравствуйте, люди! Давайте знакомится, я - Фея, и я вас люблю!

[Stasya]

 
Галинася, огромное спасибо
Все лучше и лучше

[Галинася]

Мариша   Stasya 
  Благодарю вас!!!!

[Туся]

ШЛЯПНИЦА

К шляпнице я попала благодаря Натусику. Натусик – это моя подруга. Она очень красивая и словно подсвеченная изнутри. Рядом с ней и я кажусь себе гораздо симпатичнее. Натусик не любит засиживаться подолгу на одном месте и часто вытаскивает меня, как она говорит, «проветриться» — в театр, в кино или просто побродить по городу. Вот и тогда мы собирались, кажется, в парк…

- Ты готова? – спросила меня Натусик, наводившая последние штрихи на лицо перед огромным, в половину прихожей, зеркалом.

- Ну в общем да, — порадовала я. – Сейчас беретку надену, и выходим.

Я подошла к зеркалу, натянула беретку и застегнула «молнию» на куртке. В зеркале отразились мы обе – я и Натусик. Я безрадостно вздохнула. Натусик была похожа на орхидею в выставочном зале, а я – на сорняк, притулившийся под забором.

- Мм-да, — сказала Натусик, оценивающе окинув нас взглядом.

- Вот и я говорю – мм-да… — уныло согласилась я.

- А я говорю – ты цены себе не знаешь! – завела привычную песню Натусик.

Натусик была целиком и полностью права. Цены я себе действительно не знала. Если бы Натусик была выставлена на продажу – то непременно в отделе «Эксклюзивные товары», на центральной витрине с подсветкой, и по самой высокой цене. А если бы продавали меня – ой… Наверное, в отделе «Неликвиды». Или на распродаже. Или даже со склада не стали бы доставать – вернули бы производителю, с рекламацией…

- Я знаю, о чем ты думаешь, — заявила Натусик. – И ты не права! У тебя отличная фигура, ты хорошенькая, ты умнее всех на свете, только вот не умеешь себя подать, потому что сама себя не ценишь.

Натусик всегда старается повысить мою самооценку, но в этом плане я безнадежна.  Да и хорошо ей говорить: у нее врожденное чувство стиля, она сразу видит, что с чем сочетается, она из булавки, старого чулка и пары перьев за 5 минут может смастерить такую брошь, что в театре люди больше смотрят на нее, чем на сцену. А я… Натусик сама водит меня по магазинам и подбирает мой гардероб, но на мне даже самые стильные вещи смотрятся уныло и несуразно, как на колхозном пугале. И сочетать я их ну совсем не умею! Ну не фактурное я существо, не фактурное!

- А знаешь что? – вдруг прищурилась Натусик. – Ну-ка, сними свой жуткий берет!

Я покорно стянула берет. Лучше, по-моему, не стало.

- Я поняла! – торжественно заявила Натусик. – Тебе нужна шляпа.

- Что-о-о??? – безмерно удивилась я. – Мне? Шляпа??? Да ты с ума сошла!

- Разумеется, не с этой курточкой и не с джинсами, — успокоила Натусик. – Знаешь, в 19 веке все женщины носили шляпы, и выглядели при этом прекрасно! Шляпа придает шарм, не позволяет сутулиться и вообще вырабатывает царственную осанку.

- Натусик, да побойся бога! – воззвала я. – Ну ты в шляпе – это я понимаю. Но я в шляпе??? Ты хочешь, чтобы надо мной кони ржали?

- У нас в городе нет коней. Я не видела, — сообщила Натусик, бегая по мне взглядом. – Так что ржать смогу, в лучшем случае, я. А я – не буду, обещаю.

В глазах ее появился лихорадочный огонек, что означало – на нее снизошло творческое вдохновение, и теперь она не отстанет, пока не воплотит задуманное в что-то материальное. Сопротивляться ей в таких случаях бесполезно и даже опасно для жизни.

Вот так я и оказалась у шляпницы. Адрес мне дала Натусик, но сама со мной не поехала – сказала, что шляпница принимает исключительно по рекомендации и индивидуально, поэтому я должна выпутываться сама.

Шляпница жила на окраине города, в старом двухэтажном доме с таким странным балкончиком-не балкончиком (мезонином? – всплыло из глубин памяти). В общем, очень старорежимный дом.

Жилище ее оказалось таким же старорежимным. Высокие потолки, лепнина, закругленные углы, плюшевые тяжелые шторы (драпри? – услужливо выдала память).

И шляпница выглядела старорежимно: невысокая сухонькая дама (назвать старушкой – ну язык не поворачивался!), в строгом черном платье с белым ажурным воротником, в лаковых туфлях и с такой замысловатой прической, что я обомлела. Не думала, что такие в обыденной жизни вообще встречаются! Особенно у пожилых шляпниц!

- Вы по чьей рекомендации? – осведомилась дама.

- Натусика… То есть Наталии Осипчук, — старательно отрекомендовалась я.

- Ах, Натусик! Как же, помню, очень ценю, замечательная девушка, высший класс! Очень приятно. Проходите, — гостеприимным жестом дама указала мне на дверь в комнату.

- Что привело вас ко мне? – спросила она, когда мы устроились в глубоких креслах у плетеного столика.

Этот же вопрос первым делом задал мне психолог, к которому Натусик отправляла меня в прошлом году. Психолог был молодой, видный, и кончилось тем, что я позорно в него влюбилась и сбежала, так толком и не ощутив каких-либо позитивных результатов. Но в пожилую даму я вряд ли влюблюсь, так что же я теряю? Я набрала воздуха побольше и выпалила:

- Хочу шляпу!

- А зачем вам шляпа, милая? – ласково спросила дама. – Вы же их, я вижу, отродясь не носили?

- Не носила, — подтвердила я. – Но Натусик говорит, что шляпа вырабатывает царственную осанку. И вообще…

- А вам не хватает только царственной осанки? – мягко и настойчиво продолжала расспрашивать шляпница.

- Мне много чего не хватает, — неожиданно для себя призналась я.

- Чего же? – подбодрила меня она.

- Веры в себя, например. И еще я не знаю себе цены. Неуверенная я, опять же. Хорошие вещи носить не умею. Сутулюсь… В общем, наверное, зря я к вам пришла! Какие уж мне шляпки??? Моя одежда – джинсы и джемпер, летом – футболка. Сверху куртка по сезону – и порядок. А к ней – вязаная шапка или беретка, и еще у меня на холода норковая формовка есть… Вот. Извините. Я пойду?

- Нет, милая, не пойдете, — весело сказала шляпница. – Потому что вы совершенно правильно сюда пришли! И я с удовольствием с вами поработаю. Ах, какой экземпляр!

Я удивилась: что уж там она во мне увидела? Но заметно было, что она действительно мною заинтересовалась. И в глазах у нее появился такой же лихорадочный огонек вдохновения, который я так часто видела у Натусика.

- Пройдемте, милая, в студию, — пригласила она. – Сейчас, я только включу дополнительный свет…

Студия ее меня поразила. Больше всего она напоминала чердак, на котором в относительном порядке хранятся разные вещи. Чего тут только не было! Чугунные утюги, теннисные ракетки, потемневшая от времени прялка, спортивная рапира, вычурные вазы разных размеров, рыболовная сеть, и еще куча всякого хлама. Зачем все это шляпнице??? Я ничего не понимала. И у меня сразу как-то глаза разбежались и все в голове сместилось. Я даже подумала, что так, наверное, и бывает, когда говорят «крыша поехала». Моя — точно поехала.

- Пожалуйста, встаньте вот сюда, перед зеркалом, — пригласила шляпница.

Я повиновалась. В зеркале отразилась я – в расстегнутой курточке (почему-то она не предложила мне раздеться), в сереньком берете, с растерянным лицом… В общем, не королева Марго, это точно. И даже не ее горничная. Так, может быть, кухарка…

- Попробуйте посмотреть на себя, как на незнакомку, — предложила дама. — Посмотрите внимательно, что вы можете сказать об этой девушке?

- Не красавица, — честно сказала я, оценив отражение. – Умные глаза, как у собаки. Наверное, на работе ценят. И еще боится очень. Даже, наверное, хочет сбежать. И не верит, что у нее что-нибудь получится.

- Согласна, — кивнула шляпница. – А теперь повесьте вот сюда куртку и берет. Прошу вас. Наденьте вот этот черный балахон – он нейтральный и пойдет к любой шляпке. Надевайте же! И снова смотрите на себя в зеркало.

Пока я выполняла ее повеления, шляпница, сцепив руки в замок перед собой, мерно расхаживала по студии и монотонно говорила:

- Деточка, запомните раз и навсегда, заучите и повторяйте как молитву: «Некрасивых женщин не бывает. Бывают нераскрытые». Запомнили?

- Запомнила, — кивнула я. Меня почему-то внезапно потянуло в сон – от ее голоса, что ли?

- Далее. Цену себе устанавливаете только вы сами. И никто другой. В вашем магазине вы сами и директор, и продавец, и маркетолог, и ревизионная комиссия. Уяснили?

- Уяснила, — кивнула я.

- Какую бы цену вы не поставили, остальные постепенно к этому привыкнут, и на каждую цену найдется свой покупатель. Понятно?

- Понятно, — подавила зевок я.

- И помнить надо только об одном: товар надо красиво оформить! А если цена не соответствует оформлению, это неправильно, это не комильфо. Согласны?

- А что такое комильфо? – спросила я.

- Неважно. Потом поймете. Вы действительно хотите примерить шляпки?  Имейте в виду, это навсегда изменит вашу жизнь. Не боитесь?

- Хочу, — подтвердила я. – Не боюсь. Что уж там такого замечательного, в моей жизни, чтобы я за это цеплялась?

- Хорошо, — улыбнулась шляпница. – Если не цепляетесь – уже хорошо. Какую шляпку вы хотели бы посмотреть?

- Не знаю, — пожала плечами я. – Я совсем не разбираюсь в шляпах.  Может быть, для начала вы мне что-то посоветуете?

- Разумеется, милая. Давайте начнем с этой. Примерьте!

Она легко сдвинула часть стены – оказалось, стена была раздвижной, и там оказалось множество всевозможных шляпок – просто глаза разбегались! Она сняла одну, терракотового цвета, с округлым верхом и маленькими полями, и тут же напялила ее на меня. Я уставилась в зеркало. То, что я там видела, мне не нравилось. Кажется, черты моего лица несколько изменились: из-под шляпки на меня смотрела не особенно приятная особа с крепко сжатыми губами и востреньким носиком, который так и норовил разнюхивать, проныривать и влезать. Спать захотелось еще больше.

- Говорите! – властно приказала шляпница. – Не задумываясь, все, что в голову придет.

Я открыла было рот сказать, что ничего мне в голову не приходит, но неожиданно для меня из него полились какие-то другие слова:

- И чего это они там затевают? Надо бы разузнать. Явно думают обо мне всякие гадости. От них можно только плохого ждать. Но я должна их опередить. Не дождетесь! Я тоже кое-что про вас знаю! Я вам докажу, что я — лучше. Сплетники несчастные…

- Замрите! Если бы это была картина, как бы вы ее назвали? – неожиданно прервала мой «поток сознания» шляпница.

- «Подозрительность», — тут же отозвалась я.

- Вам нравится эта шляпка?

- Нет! Что вы! Ни в коем случае! – гневно отвергла  эту мысль я.

- Тогда снимите ее и отложите пока, — подсказала шляпница. – Готовы к следующему эксперимету? Ну и хорошо. Оп-ля!

Следующим оказался кокетливый капор с лентами и розочками. Как только он оказался на мне, вдруг на меня нахлынуло какое-то фривольное настроение. Хотелось визжать, бегать от гусаров и танцевать канкан.

- Не сдерживайте своих порывов, милая. Здесь можно! – поощрила меня шляпница, щелкая пальцами. На щелчок включилась музыка, и раздался действительно канкан, и против своей природной сдержанности и застенчивости, я пустилась в пляс. Подхватив двумя руками долгополый черный балахон, я азартно дрыгала ногами, и со стороны, как мне кажется, напоминала более всего взбесившееся пианино. Под конец я от души взвизгнула и села на шпагат, благо мы с Натусиком неравнодушны к фитнесу и регулярно посещаем спортзал. Музыка смолкла. И я моментально покрылась холодным потом: да что же это со мной творится??? Я что, с ума сошла?

- Прекрасно, вы умница! Вы меня порадовали, — поспешила сообщить шляпница. – А вы порадовались?

- Я? Извините, простите ради бога, я не знаю, чего это на меня нашло… — стала оправдываться я.

- Стоп! – оборвала меня шляпница и быстро надела на меня другую шляпу – чопорный черный котелок с узкой ленточкой. – А теперь продолжайте.

- Я не понимаю, что это на нее нашло, — строго сказала я. – Прошу извинить меня за невоспитанность моей дочери! Это больше никогда не повторится. Она будет примерно наказана. Две недели без прогулки и по два часа музыкальных экзерсисов ежедневно, сверх обычного. Это понятно?

Из зеркала на меня смотрело лицо, в котором явственно проступали черты моей мамы. Строгой, бескомпромиссной, беспощадной к невоспитанности и разгильдяйству, четко знающей, «как надо» и «как положено».

- Мама… — беспомощно проблеяла я. – Мамочка, пожалуйста… Прости меня, я не хотела…

- Стоп! – вновь прервала меня шляпница и жестом фокусника ловко поменяла котелок на бесформенный белый колпак, закрывший мне все лицо. Впрочем, прорези для глаз в нем были – но я теперь мало что видела. И сразу почувствовала себя жертвой.

- Мамочка, не надо! – попросила я и заплакала. – Я буду хорошей девочкой! Я буду слушаться! Я буду воспитанной, честное слово! Я больше никогда в жизни не буду танцевать! И визжать тоже! Я клянусь тебе! Я никогда не посрамлю честь нашей семьи!

Слезы душили меня и заливали лицо. И когда шляпница сдернула колпак, мне стало стыдно: ну что это со мной происходит? Безумие какое-то!

- Безумие… Ну давай попробуем, — сказала шляпница и мгновенно надела на меня другой колпак – шутовской, двурогий, один рог красный, другой зеленый, а на конце бренчали бубенчики. – Как тебе?

Я вскочила. Мне было вовсе не весело (странно, а я думала, что шуты – очень веселые люди!). Но я почему-то почувствовала злость, медленно переходящую в ярость.

- Подходи, народ людской! Я смешу вас день-деньской! Можно эдак, можно так, потому что я дурак! – завопила я, прыгая по студии. – Посмотри на барыню, перечницу старую! Не сеет, не пашет, не поет, не пляшет, все на свете знает, морали читает!

- О ком это ты? – вкрадчиво спросила шляпница.

- О маме! – отмахнулась я – и замерла на месте. – О маме? О господи!

- Стоп! – снова вмешалась шляпница и махом убрала шутовской колпак, водрузив мне на голову странную шляпку – золотистую спираль на тонком ободке, похожую на нимб. Я глянула в зеркало, и в меня хлынули странные чувства.

- Это тоже любовь… — с удивлением произнесла я. – Она думала, что без этого я не проживу. Без дисциплины и серьезности. Она хотела, как лучше. Мама хотела меня защитить. Она не виновата. И я тоже не виновата. Никто не виноват…

- Милая, посмотри на меня. Давай попробуем вот это, — мягко предложила шляпница, протягивая мне соломенную шляпу с широкими полями. Я надела ее – и мне сразу стало спокойно и хорошо, как летом на даче, в шезлонге и с книжкой, а рядом блюдечко со спелой вишней.

- Вот теперь мы можем обсудить все это, — погладила меня по плечу дама. – Ты хочешь что-нибудь сказать?

- Что это было? – задала я давно мучающий меня вопрос.

- Искусство, — просто ответила дама. – Я умею делать шляпки, поднимающие разные эмоции. И выводящие их. Такая шляпная терапия, понимаешь?

- Шляпная терапия, — повторила я. – Эмоции, стало быть… Вы знаете, я сейчас поняла, что я всю жизнь чувствовала себя виноватой перед мамой. Ей хотелось, чтобы я была серьезной и вдумчивой. И дисциплинированной. И чтобы жила по правилам. А я не могу! Не то чтобы совсем не могу – но мне не нравится. Мне приходится себя заставлять жить по режиму и делать только то, что приличествует порядочной девушке. Я когда канкан танцевала – мне нравилось, правда. Но потом я ужаснулась – а что мама скажет? Если узнает? И мне стало очень стыдно. Я всю жизнь доказываю ей, что я умная и правильная. А сама на нее внутренне злюсь! Потому что живу не своей жизнью, а ее. Ну, как она бы ее прожила.

- Ах, милая, я думаю, если бы ваша мама примерила мои шляпки, вы бы удивились, насколько ошибочно это умозаключение, — грустно сказала шляпница. – Мы все в угоду какому-то мифическому «общественному мнению» с детства учимся подавлять свои эмоции и истинные желания. Ваша мама, я полагаю, не исключение…

- Наверное, — согласилась я. – Но это же ее дело, правда?

- Правда, — подтвердила странная шляпница. – Вы примерили на себя разные роли, и похоже, многое поняли о себе, не так ли?

- Так, — созналась я. – Я поняла, что слишком подозрительная, мне все время кажется, что меня кто-то осуждает. Но это не мой страх, а мамин! А я – другая! Я поняла, что хочу иногда дурачиться. И танцевать. И гусары мне, оказывается, нравятся. И еще мне нравится побыть одной, на даче, но при этом знать, что где-то рядом родные люди, и им тоже хорошо. Но я чувствую, что это далеко не все, что мне нравится! А еще у вас шляпки есть?

- Сколько угодно, — с удовольствием сообщила дама. – Примеряем?

Мы перемеряли еще целую кучу шляпок. И я узнала о себе, что мне, оказывается, нравится мчаться по ночному шоссе на байке – об этом мне сообщила кожаная ковбойская шляпа, потягивать через соломинку коктейль на открытой террасе кафе (черная «таблетка» с вуалеткой), бродить по выставочным залам (белая фетровая шляпа с мягкими широкими полями), с достоинством отстаивать свое мнение (бордовая бейсболка задом наперед), гулять с малышом (песочного цвета панама), милостиво совершать королевский наклон головы (кружевная наколка с жемчугами), работать в команде (корректная фиолетовая шляпка умеренных пропорций), и еще много чего. Кое-что из того, что я узнала о себе, было просто откровением! А самое главное, я нашла шляпу, в которой чувствовала себя предельно уверенно – ну просто супер!

- Можно, я куплю вот эту? – попросила я.

- Милая, мои шляпы не продаются, — удивилась дама. – Вам Натусик не сказала?

- Но почему? – изумилась я. – Разве вы их делаете не на продажу?

- Разумеется, нет, — ответила шляпница. – Давно уже нет. Мои шляпы – это лекарство. Их примеряют только тогда, когда хотят увидеть в себе нечто новое. Увидеть – и измениться. Но для лекарства очень важно соблюдать дозировку! Иначе можно навредить организму.

Видимо, на лице моем отразилось разочарование, потому что шляпница засмеялась и сказала:

- Да вы не расстраивайтесь так! Я вам дам адрес магазина, где замечательный выбор шляп! Я лично там иногда покупаю! Вы обязательно сможете подобрать себе то, что вам пойдет. Вы же очень красивая девушка, вы знаете об этом?

Я глянула в зеркало. И удивилась: то, что я там видела, мне и правда нравилось! Согнутые плечи расправились, спина выпрямилась, щеки раскраснелись, глаза блестели, и была я очень даже ничего!

- Надо же! – подивилась я. – Совсем другой человек! С ума сойти…

- Иногда достаточно бывает позволить себе поиграть в разные штуки, чтобы увидеть свое истинное лицо, — кивнула шляпница.  – Теперь ты это знаешь. Предлагаю вернуться в гостиную и выпить со мной чаю. С вишневым вареньем!

… Едва я вошла домой, затрезвонил телефон. Судя по его нахохлившемуся виду, он уже раскалился от звонков и был на меня обижен. Я сняла трубку – разумеется, это была Натусик.

- Ну как? – сразу жадно спросила она.

- Как, как… — сурово сказала я. – Подставила ты меня, подруга, по полной программе!

- А чего, а чего? – заволновалась Натусик. – Тебе что, не понравилось? Не подошло ничего, что ли?

- Да подошло, подошло, — не выдержала и засмеялась я. – Спасибо тебе, родная. Никогда так не веселилась!

- Ага, а то я уж испугалась, — облегченно вздохнула Натусик. – Она ведь странная, эта шляпница, что и говорить.

- Она чудесная. Только ты не расслабляйся, дорогая. Имей в виду: завтра мы идем в магазин по указанному адресу, будем выбирать мне головные уборы. У тебя будет право совещательного голоса. Нет возражений? – сообщила я, сама удивляясь своей напористости.

- Ух ты! – восхитилась Натусик. – Да я вижу, в тебе руководитель прорезался? Ну ни фига себе!

- То ли еще будет! – воодушевленно пообещала я. – А со своим беретом я знаешь что решила сделать?

- Не знаю, а что?

- Я из него сделаю куклу! Назову ее «Неуверенность». Посажу в уголок, и буду на нее посматривать, чтобы не забыть, от чего я ушла и к чему стремлюсь.

- Вау! – восхищенно выдохнула Натусик. – Класс! Чур, я участвую!

- Участвуй, — великодушно разрешила я. – Ведь это ты меня сосватала к этой шляпнице. Имеешь право.

- Эк ты это… по-королевски сказала, — подивилась Натусик. – Аж реверанс хочется сделать.

И была она совершенно права, потому что я в это время как раз смотрела в зеркало и представляла себя в кружевной наколке, усыпанной крупными розовыми жемчугами. По-моему, это было совершеннейшее «комильфо» — что бы там оно не означало.

[Галинася]

Туся 

СПАСИБО, чудесная сказка!

[Nika]

Тусечка замечательная сказка Благодарю